Когда Анет проснулась, было еще темно. Бледный лунный свет пробирался в комнату через тонкую полупрозрачную ткань занавески, падал на покрывало кровати и девушке на лицо, делая кожу слегка мерцающей и бледной, как у покойника. Вкупе с черными волосами, в общем-то, весьма милая внешность Анет, смотрелась жутко, по крайней мере, при этом освещении. Девушка встала и зажгла квадратные светильники по периметру комнаты, понимая, что уже вряд ли уснет. Неяркий, теплый свет оживил мрачную комнату и вернул на лицо Анет краски. Сейчас она выглядела вполне живой, на щеках даже проступил румянец. Дерри все не было, и девушка не знала, где он и когда его ждать. — Что, за судьба у меня такая? — печально подумала она, размышляя, не пойти ли поискать Лайтнинга. — С того момента, как я попала на Арм-Дамаш, мне постоянно приходиться волноваться и ждать. — Анет натянула штаны и подошла к окну, разглядывая темную, не освещенную фонарями улицу. Ждать стоя у окна было чуть проще, ей казалось, что так, время течет быстрее. Ночь осторожно уступала неумолимо надвигающемуся утру. Небо слегка посветлело, и у горизонта появилась тонкая полоска золотистого рассвета. Стали отчетливее видны силуэты ближайших домов. По мостовой куда-то заспешили первые, самые ранние прохожие — в основном торговцы. Тетки с необъятными крынками молока или корзинами овощей, реже — мужики с тем же продовольственным набором. Дерри же, как назло, не появлялся, и Анет начала всерьез переживать, понимая, что так много нервничать, думать и заниматься анализом своих чувств и действий нельзя. Столько разнообразных эмоций за такое короткое время, скажутся, скорее всего, на ее психическом здоровье и рано или поздно приведут в «дурку». Гадкий Лайтнинг даже не сказал ей, куда направляется, видимо понимая, что Анет вполне может не усидеть на месте и потащиться следом, подвергая опасности их обоих. Но внимательная девушка из слов Ксари все же ухватила два названия «набережная» и «порт» и предположила, что он направляется именно туда.
Анет практически решила топать на поиски своего спутника, даже попыталась прицепить к поясу меч, который Дерри по какой-то причине оставил в гостинице. Но тут раздался короткий прерывистый стук в дверь. Девушка с опадающим в пятки сердцем осторожно вытащила из ножен меч, и на цыпочках подойдя к стене, спросила:
— Кто там? — услышав, в ответ голос Дерри, Анет облегченно вздохнула и открыла дверь.
Он стоял, прислонившись к стене. Уставший, с окровавленным лицом, руками и правой штаниной, и весь увешенный невероятным количеством золотых украшений. По крупному перстню почти на каждый палец, три толстых и четыре потоньше цепочки на шее и два браслета.