– Скажи мне, – настойчиво вопрошал он, покусывая мочку ее уха. – Веришь?
Сдавленный стон, вырвавшийся из уст Эйми, был единственным ее ответом. Но этого было достаточно. Ройс чувствовал, с каким порывом она прижималась к нему, словно боясь, что он покинет её. Слова были излишни – язык тела говорил достаточно красноречиво, чтобы почувствовать силу ее желания.
Не в силах сдержать восторга, Ройс подхватил Эйми на руки и опустил на обитый бархатом диван, стоявший в дальнем углу библиотеки. Он аккуратно уложил ее на подушки и, ни на секунду не прекращая ласк, продолжил свой неистовый натиск. Когда он поднял на мгновение голову, чтобы взглянуть на Эйми, он встретился с ее взглядом, подернутым поволокой блаженства и в то же время источавшим огонь желания. Ройсу показалось, что она тихо приглашала его.
«Ну уж нет, какая же она мышка, – с восторгом думал он, – это золотая девочка». Его золотая девочка. Женщина редчайшей внутренней красоты, которая всегда согревала ему душу, которая готова была без оглядки отдаться всепоглощающей страсти.
Испытывая острую потребность видеть ее всю целиком, дрожащей рукой Ройс потянул пояс халата и скользящим движением пальцев добрался до кружевного лифа ночной сорочки. Эйми не сопротивлялась, но, не в силах скрыть смущение, закусила припухшую от поцелуев нижнюю губу. Казалось, каждая клеточка ее тела напряглась.
– Все хорошо, – успокаивал ее Ройс. – Все будет хорошо, милая. Я только хочу полюбоваться тобой. Я так долго ждал этого.
Оголяя плечо Эйми, он потянул вниз сорочку. Господи, как же она прекрасна! Какая нежная кожа, роскошные полушария девичьей груди… Ройс не мог сдержать восхищенного стона, любуясь ее прелестями.
Эйми вздрагивала от его прикосновений, смущенно краснела…
Ройс поспешил ее успокоить. Приглушенный тон его голоса казался ей обольстительным.
– Ш-ш… Уверяю тебя, все в порядке. Милая, ты прекрасна. Ты так прекрасна!
Эйми сглотнула, смущенно пряча глаза.
– Да нет же, я слишком маленькая… худая.
– Глупышка. – Нежно поглаживая бархатную кожу груди большим пальцем, Ройс медленно приближался к розовому ореолу соска. Чуть сжав набухший сосок, он почувствовал, как Эйми дрожит. Какая же она нежная и чувственная. В ней было все, о чем он мечтал. – Ты создана для меня.
Так оно и было. На самом деле в ней не было той зрелости и чрезмерно выдающихся форм, которыми обладали женщины, чьих имен и лиц Ройс не помнил, несмотря на проведенные с ними ночи. И все же стройное тело Эйми нравилось ему куда больше. По сравнению с силой искушения, которую внушала ему она, чары любой другой женщины растворялись в вечности.