Я подошел ближе. Разглядывая ее, я подумал, что когда-то она была потрясающе красива. Но теперь лицо у нее стало немного одутловатым от излишнего количества коктейлей и послеобеденных скотчей.
Я не сомневался, что смотрю на Стеллу Коста, бывшую стриптизерку и женщину легкого поведения.
Я подождал, пока официант принес ей сухой мартини, затем, убедившись, что ею никто не интересуется, я решил испытать свое счастье.
– Миссис Стобарт? – спросил я, приблизившись к ней.
Она быстро вскинула на меня глаза, потом улыбнулась. Ее недоброе лицо сразу смягчилось.
– Да, это я, а вы кто такой?
У нее был низкий хрипловатый голос, от которого исходил секс.
– Дирк Уоллес, – ответил я, – красивые женщины не должны оставаться в одиночестве. Я не испорчу вам вечер, если присоединюсь к вам, или вы мне прикажете испариться?
Она снова осмотрела меня, затем улыбнулась шире:
– Не испаряйтесь. Сегодня все разбились на парочки. Я прихожу сюда регулярно. Что-то не замечала вас раньше.
Я придвинул стул, уселся и просигналил официанту.
– Время от времени я заглядываю сюда, но дела не дают возможности ходить чаще.
Подошел официант, я заказал скотч со льдом.
– Дела? По вечерам?
Она вопросительно смотрела на меня.
– Да, к несчастью.
Я подарил ей свою широкую, дружественную улыбку.
– Здесь масса народа…
Она пожала плечами:
– Здесь всегда так многолюдно. – Она задумчиво разглядывала меня. – Чем вы занимаетесь, мистер Уоллес?
– Я следователь.
Ее улыбка медленно сползла с лица.
– Не поняла. Следователь или исследователь? Что вы исследуете?
– То одно, то другое. Конфиденциальная работа.
Официант принес мне скотч, я расписался за него.
По изменившемуся выражению ее лица я понял, что она уже сожалеет, что пригласила меня за свой столик. Осмотревшись, она поискала глазами человека, чтобы подняться и подойти к нему, но в этот вечер ей явно не везло.
– Я работаю в «Детективном агентстве Парнэлла», – продолжал я, не спуская с нее глаз.
Она держалась хорошо, но не превосходно: заморгала, хотя ее рука твердо держала бокал с мартини. Отпив немного, она поставила его на стол.
– Вы хотите сказать, что вы – одно из тех кошмарных насекомых, которые суют свой нос в жизнь посторонних людей?
Теперь ее голос звучал резко, она на глазах превратилась в то, кем и была в действительности: авантюристкой, дорвавшейся до богатства, но не ставшей от этого лучше.
– Полагаю, это определенно не хуже других, – усмехнулся я.
– Вы хотите сказать, что комитет этого клуба разрешил кому-то вроде вас стать его членом?
Я беспечно махнул рукой:
– Чему тут удивляться? Как бы вы поразились, узнав, кого только не допускают в этот клуб. Похоже, что здесь очень много бывших авантюристов.