— Вы уверены? А вот возьмет однажды да и зайдет. И никто ему помешать не сможет, даже вы, хоть вы во все и суетесь. Владельца моей фабрики вам не запугать. Вот он возьмет и придет к нам, ко мне и к маме!
— Никогда он к вам не придет, — говорит Сузи. — Вы ничего из себя не представляете. Вы — последняя спица в колеснице, вы — никто.
— Но уж ЕСЛИ зайдет, он СТАНЕТ вести себя в нашей квартире так, как мы распорядимся. Так даже в законе написано, — всхлипывает Бригитта. Уж ей-то все лучше известно.
Минут через пять боевые курочки сидят вместе за столом и пьют кофе.
Бригитта говорит об интересных вещах, строит планы и предположения, как это принято в деловой жизни.
Может статься, Бригитте пригодятся результаты этого разговора, когда она заполучит Хайнца и вместе с ним — собственное дельце.
Вот и пришла любовь, пришла Бог знает в какой уже раз, но новая, лучшая жизнь для Паулы все еще не началась. Когда же наконец в эту нелепую ситуацию вдохнут жизнь и развитие?
Пауле никак не удается насладиться своей великой любовью, ведь ей приходится вставать в пять утра и готовить отцу завтрак. Паула знает, что великая любовь требует времени, чтобы вырасти еще, чтобы стать еще больше. Времени у Паулы нет.
Мать Паулы с граблями на плече в это время уже шагает в гору, чтобы добраться до своего маленького царства и обиходить свои скромные владения. Мать обводит взглядом свои владения, от одной границы до другой. Мать вертит головой туда-сюда, выискивая нелегальных нарушителей границы.
Мать любит стоять вот так и обозревать свои владения от начала до конца. Она радуется, что ей, хозяйке, принадлежит это царство.
У других, пожалуй, владения побольше, у других есть столяр, электрик, жестянщик, каменщик, часовщик, мясник! Или колбасник.
Но зато у нее в семье все, слава Богу, здоровьем не обижены.
Если у матери худое настроение, то она прикидывает, что если бы вышла замуж за колбасника, то, к примеру, у нее было бы и свое хозяйство, и вдобавок свой колбасный цех. Тогда мать поддает своему внучку Францу как следует острыми зубьями граблей. Рев внучонка компенсирует матери то, что у жены колбасника сразу два царства под началом: царство домашней хозяйки и царство колбасницы. Вопли Франца вновь возвращают мать к сути дела, а именно к тому, что у нее есть все, о чем может мечтать женщина. И все в семье здоровьем не обижены. Чего ей еще желать? Нечего.
Паулиной матери желать больше нечего, поскольку она уже прожила свою жизнь, и ничего особенного из этой жизни не вышло.
И поскольку желать что-либо для себя давным-давно поздно, то она и счастлива без желаний. Мать, счастливая и без желаний, выходит на луг. Она останавливается и прислушивается к себе. Что там внутри? Не звучит ли песня? Не поет ли дрозд? Но слышит она только свою болезнь, рак, который сидит в ней и ест ее тело. Против рака даже алкоголь — слабое противоядие.