— Именно потому, что я жил среди аристократии и наблюдал их глубочайшее разложение, я и являюсь их врагом. И все же знавал я меж них и людей человеколюбивых, и великодушных. Верю, из их среды выйдут будущие вожди бедноты.
— Лгуны они и мошенники все до одного! — Мистер Пентекост фыркнул. — Единственный подлинный альтруист, который мне известен, это ты, Силверлайт. — При этих словах мистер Силверлайт позволил себе улыбку, которая сползла с его лица, как только приятель продолжил: — А все потому, что ты такой набитый дурень.
Матушка, с явным неудовольствием отвернувшись от мистера Пентекоста, спросила его приятеля:
— О ком вы говорите, мистер Силверлайт? Мой батюшка дружил с сэром Фрэнсисом Бердеттом, хотя их взгляды не во всем совпадали.
Почему матушка ничего такого не рассказывала мне о моем собственном деде, а первым встречным — выкладывает? — возмущенно спросил я себя.
— Вот как? — восхитился мистер Силверлайт. — Я и сам имел честь быть близко знакомым с сэром Фрэнсисом. Он баллотировался в парламент, знаете?
Матушка кивнула, и я удивился: при мне она никогда не проявляла интереса к политике.
— Мы относимся к округу Вестминстер и Сент-Джайлз, — продолжал мистер Силверлайт. — Самое радикальное из парламентских мест.
— Ага, — вмешался мистер Пентекост, — потому что право голоса есть у всех, даже у нищего сброда.
— Какая глупость, — произнесла мисс Квиллиам.
Мистер Силверлайт обратил к ней свою большую голову и меланхолические глаза:
— Очень печально обнаружить в вас оппонентку всеобщего избирательного права!
— Не думаю, что руководство страной можно доверить черни, которая неспособна управлять даже собственными делами!
Мистер Силверлайт огорченно покачал головой, но мистер Пентекост сказал:
— Не важно, кому принадлежит право голоса, поскольку власть будет всегда у тех, кто владеет богатством. А их интересы так или иначе будут противоположны интересам масс.
— Если даже это справедливо сегодня, хотя я это самым решительным образом отрицаю, но десять-двенадцать лет назад положение было совсем иное, — упорствовал мистер Силверлайт. — Когда мы с Бердеттом сражались за это парламентское место, с нами плечом к плечу стояли поэты и аристократы, Шелли и Байрон, а также многие другие. Прекрасные были времена! Лучшие из аристократов объединились с лучшими из бедняков в стремлении к Справедливости! — Произнося это, он откинул свои тощие волосы с высокого чела, и оно блеснуло при свете свечи. Глядя на этот благородный профиль и слушая полные возвышенных чувств слова, я растрогался и вдохновился. Я заметил, что на матушку гость произвел такое же впечатление.