Костя быстренько захлопнул окно, задёрнул шторы и вернулся к столу. Пива бы купить, с тоской подумал он. Но тогда работать уж неохота будет. Ладно, плевать на жару! Что там у нас? Ага! Жена Джона Рассела!
До сегодняшнего дня Костя даже и представления не имел о том, есть ли у его главного героя жена. Он даже старался избегать упоминания о ней. Но теперь он отчётливо понял - есть! И понял, какой у неё характер, на кого на похожа. На Лариску! Такая же вздорная и склочная сплетница! А зовут её жену Джона Рассела - Дина. Это имя тоже вызывало у Кости достаточно неприятные ассоциации, чтобы образ получился вполне натуральным.
Вообще-то говоря, Ларису можно было пожалеть - не удалась у неё жизнь, не везло ей. Хотя красотой и вниманием окружающих она была не обижена. Но жалеть её можно было только до тех пор, пока её жизненная линия не начинала пересекаться с твоей собственной. Тогда уже о жалости и речи быть не могло. И сразу становилось понятно, почему у Ларисы жизнь не удалась, и кто именно виноват в том, что ей так не везло.
Костя хорошо знал жизненную историю Ларисы - та рассказывала её всем, кому не лень было слушать. Так что выдумывать даже ничего не надо - бери и записывай! И Костя застучал по клавишам, словно пулемёт. Три страницы он написал на одном дыхании - настолько сильно кипела в нём злость. К тому же, Джон Рассел у него остался перед захлопнутой дверью. После того, как проводил полицейских, приехавших по вызову этого поганого старого хрена. Так что надо было плавно перейти к Дине - чёртовой супруге Джона Рассела. Костя с этим успешно справился. Потом он закурил и перевёл дух...
-10
...Потом он закурил и перевёл дух.
Поганый старикашка, подумал Джон. Совершенно невозможно работать! Если бы завтра наступил конец света (то есть, если бы я был УВЕРЕН, что завтра наступит конец света!), я бы его точно прибил. Гнида плешивая...
Джон снова уселся за стол и перечитал последние строки рукописи, от которой его оторвало это неприятное происшествие. В них описывался тот самый сумасшедший сержант полиции, за которого Джон принял Мартина Фишера. Но Фишер был нормальным, а вот сержант в романе - его звали Кастерз, Томас Кастерз - был самым настоящим психом.
Однажды, лет пять назад, сержант Кастерз случайно застрелил на улице ни в чём не повинного хиппи. Это оставило глубокую вмятину в его душе, которая мало-помалу заполнялась всяческой дрянью. Долгое время ещё он просыпался ночами от его недоумённого взгляда; от крика подружки того парня - громкого, полного отчаянья и боли крика; от таких тихих, но очень страшных слов своего напарника: "Том! Том! Это же просто флейта!.."; от шёпота девушки: "Будь ты проклят, легавый..."; от своих собственных слов, таких бесполезных и глупых... "Мне очень жаль..." Жаль... Очень жаль...