Утренний ритуал требовал времени. И наконец, он появлялся в холле, где с французским акцентом подчеркнуто любезно беседовал со стариками, всегда очаровывая их с первого взгляда.
Подойдя к стойке, он снова спросил:
– Кто это был?
– Только что прибыл мистер Корнелий Ванс, сэр. Это его сиделка.
– Ах да, мистер Ванс – калека. – Дюлак улыбнулся. – Он, похоже, знает, как выбирать сиделок.
Превин склонил голову:
– Кажется, да, мсье.
Дюлак кивнул и прошел на террасу, где останавливался почти на каждом шагу, перекидывался несколькими словами с находившимися там стариками. Потом направился дальше к другим богатым гостям отеля, сидевшим вокруг бассейна.
Устроившись в шикарном коттедже и не без некоторых потрясений перетащив парализованного мистера Ванса, Бреди, Мегги и Майк осматривались вокруг и подмигивали друг другу.
Посыльные ушли. Предложение помочь распаковать вещи Мегги отклонила. На серванте для них были приготовлены две бутылки шампанского в ведре, наполненном кубиками льда. Там же были цветы и огромная корзина с фруктами.
– Очень мило, – произнес Бреди. – Этого мне всегда и хотелось: жить в роскоши за чужой счет. Майк, открой-ка одну из этих бутылок. Будем пользоваться преимуществом нашего положения, пока есть возможность.
Мегги обошла коттедж, обнаружив три спальни, три ванные комнаты и крошечную кухоньку. В тот момент, когда Майк открыл шампанское, Мегги вошла в гостиную.
– Боже, какой шик! Просто шик! – крикнула она. – Вы только взгляните на все это!
– Это лучший отель в мире, – уточнил Бреди. – Давайте чокнемся.
Потом, потягивая шампанское, Бреди сказал:
– Мегги, нам нельзя терять время. Я хотел бы, чтобы ты прошлась. Свое задание ты знаешь. Нам необходимо узнать, где находится сейф.
– Один уже есть. Портье за стойкой совершенно ошалел, увидев меня. Если мне удастся минут десять побыть с ним наедине, он будет готов.
– Тогда постарайся, беби, застать его одного.
Анита по сходням поднялась на бот Мануэля. Она видела очертания его фигуры в свете, исходящем из передней каюты. Он уже ждал ее и поднял в знак приветствия руку, когда она показалась на пороге.
В душной каюте, где был и Фуентес, нервно грызущий ногти, она устало опустилась на скамью и положила руки на засаленный стол, где Мануэль обычно обедал.
– Я приступил к организации дела, – сообщил он, усаживаясь напротив Аниты. – Прежде всего, у меня есть новость о твоем муже. Педро все еще без сознания, но он выживет. Ему обеспечен прекрасный уход. Ты можешь не беспокоиться о нем.
Анита сжала руки в кулаки и закрыла глаза. Мануэль, наблюдавший за ней, увидел на лице ее выражение, полное самоотверженной любви к этому бездарному тупице, и удивился этому.