– Я никогда не имел с ним дел. – Кен нетерпеливо заерзал. – Почему вы задаете эти вопросы?
– Вы его видели?
– Нет.
– Вы что-нибудь о нем знаете?
– Нет, ничего. Я его никогда не видел. Почему вы спрашиваете?
Лепски сел верхом на стул.
– Я вам объясню. Присядьте на минутку, мистер Брэндон. Это важно.
Кен сел за стол.
– Мы нашли пуговицу в форме мяча для гольфа как раз на том месте, где была убита Дженни Бендлер. Мы выяснили, что в этом городе было продано только четыре таких пиджака. Мы смогли найти и допросить владельцев трех пиджаков, в том числе и вас. И мы знаем, что ни вы, ни двое других не имеют ничего общего с убийством Дженни Бендлер. Миссис Грэг нам сказала, что четвертый пиджак был отдан в Армию спасения вместе с другими вещами мистера Грэга. Мы попытались найти следы этого пиджака, но там его никто не видел. Мы пришли к мысли, а не солгала ли миссис Грэг. Не надевал ли ее загадочный сын пиджак своего отца в тот вечер, когда убили девушку? У нас есть описание человека, которого видели в день убийства Дженни. Нам сказали, что он высокий блондин и что на нем были туфли от Гуччи. По словам других, этот человек мог быть художником, рисующим бредовые картины. Этот человек может быть виновен в убийстве не только девушки, но и Лу Буна и Карин Стернвуд. Вы меня понимаете?
Кен откинулся на спинку стула:
– Я вас понимаю, только не вижу, как это может меня касаться.
– Я могу вам сказать только о подозрениях. Мы абсолютно не уверены, что сын Грэга является тем сумасшедшим, которого мы разыскиваем. Миссис Грэг – влиятельное лицо в городе. Она дружит с мэром. Нам нужны безупречные доказательства, что ее сын художник, высокий блондин и носит туфли от Гуччи. Только заполучив эти сведения, мы сможем допросить его, не раньше.
– По-моему, проще всего пойти к миссис Грэг и сказать, что вы хотите поговорить с ее сыном. Что вам мешает?
– Если бы это было так просто, я бы не заставил вас терять время, – ответил Лепски. – Но это не просто. Миссис Грэг трудна в общении. А если ее сын ничего не имеет общего с этими убийствами? Если она откажет нам во встрече с ним и спросит, что мы от него хотим? У нас нет никаких доказательств. Мы будем загнаны в угол. Поэтому, мистер Брэндон, я хотел бы, чтобы вы сделали следующее. Не могли бы вы пойти к Грэгам и попросить о встрече с сыном? Вы объясните, что слышали о его картинах и подумали, что он, может быть, захочет их продать. Нам нужно знать, художник ли он и соответствует ли его внешность описанию, которое мы имеем?
Кен покачал головой.
– Я не хочу в это вмешиваться, – твердо ответил он. – Это дело полиции. Не говорите мне, что вы не можете пойти туда и придумать повод повидать Грэга. Зачем вы втягиваете меня в эту историю?