Закрепив румпель куском каната, Крылов спустился в каюту, развязал руки Игорю и, предоставив ему собственноручно освобождать Ирину, поспешил вернуться к управлению судном, чтобы приступить к осуществлению задуманного.
Однако не всем его планам суждено было сегодня осуществиться.
Пока он возился с узлами, не имея возможности полноценно использовать правую руку, яхта ушла вперед несколько дальше, чем он первоначально предполагал. Само по себе это не имело большого значения; потеря десяти минут не играла решающей роли в данной ситуации, поэтому он спокойно начал запланированный ранее поворот на обратный курс. Однако завершить маневр ему не удалось. Крылов внезапно почувствовал, что палуба вырывается у него из-под ног. В каюте опять послышались грохот, женский визг и мужская брань. Паруса остервенело захлопали на ветру. Но все это не могло скрыть отсутствия негромкого, но одного из самых важных звуков, присутствующих на движущемся судне, – журчания раздвигаемой корпусом воды. Движения как раз и не было: яхта прочно села на мель.
* * *
Оба бандита плавали достаточно хорошо, чтобы не опасаться за свою жизнь после того, как в очередной раз оказались в роли утопающих. Правда, Бесик изрядно нахлебался мутной волжской воды, пытаясь одновременно ругаться и стрелять из пистолета вслед уходящей яхте, но быстро осознал неразумность своего поведения и успокоился, охлажденный снаружи и изнутри.
– Слушай, Феликс, – флегматично заметил Бес, плывя экономным брассом к ближайшему берегу, – ты мне не поверишь, но мне так надоело купаться в этой проклятой реке, что если бы мне сейчас предложили вернуться на мою шконку в СИЗО, то я бы, наверное, согласился.
– А на расстрел ты бы тоже согласился?
– Что-то я вдруг стал сомневаться насчет расстрела. Скорее всего они бы меня в Грузию отправили.
– Это после того, как тебя гиком по голове стукнуло, ты такой умный стал? – язвительно спросил обиженный Феликс.
Своим неожиданным заявлением Бес ставил под сомнение целесообразность всей проделанной им работы. Работы опасной и к тому же немалой.
Бес промолчал. Эта мысль действительно пришла ему в голову совсем недавно, но предположение о том, что он прозрел вследствие удара гиком, показалась ему тем более обидной, что возразить было нечего. Впрочем, возражать теперь уже не имело смысла.
– Жаль, девчонку я так и не трахнул, – огорченно посетовал Бес после длительного молчания.
– Лучше бы мне отдал, а то как собака на сене, – раздраженно буркнул Феликс.
– Почему как собака? – вдруг забеспокоился Бес. – Ты же сам сказал, что все пройдет!