– Ничего, не умру, – ответил я. Я видел, что он не слишком доволен, и догадался, что последние трое свидетелей, очевидно, разрушили его надежды. – Вы нашли человека, которого ищете?
Он смерил меня взглядом.
– В данный момент я еще не готов ответить на этот вопрос, – отозвался он и, коротко кивнув, ушел.
Выйдя из здания суда, я поехал обратно в гостиницу. Поднявшись к себе, я заказал разговор с редакцией в Риме. Джина сообщила мне, что женщина, специализирующаяся на торговле подержанной одеждой, осмотрит содержимое квартиры Хелен.
– К завтрашнему дню квартира будет очищена, – заверила она.
– Прекрасно. Максуэлл на месте?
– Да.
– Соедини меня с ним, ладно?
– Эд, имей в виду вот что: заходил лейтенант Карлотти и расспрашивал о тебе.
– О чем именно?
– Он спросил меня, знал ли ты Хелен Чалмерс. Его интересовало, говорит ли мне что-либо имя миссис Дуглас Шеррард.
– И что же ты ответила? – Я обнаружил, что чересчур крепко сжимаю трубку.
– Я сказала, что имя миссис Дуглас Шеррард мне ни о чем не говорит и что ты действительно знал Хелен Чалмерс.
– Спасибо, Джина.
Наступила неловкая пауза, затем она произнесла:
– Ему также хотелось знать, где ты был двадцать девятого. Я сказала, что ты сидел дома, работал над романом.
– Именно этим я и занимался.
– Да.
После еще одной паузы она сказала:
– Соединяю тебя с господином Максуэллом.
– Спасибо, Джина.
Я сообщил ему, что коронер отложил дознание до понедельника.
– И что же его не устраивает? – спросил Максуэлл.
– Полиция считает: это – убийство.
Он присвистнул:
– Ничего себе! И как же они пришли к такому выводу?
– Они не говорят. Телеграфируй в редакцию, передай факты и спроси, что делать. Пусть старик решает, печатать или нет. Другие газеты наверняка об этом сообщат.
– Ну, и каковы же факты?
– Дознание отложено до следующего понедельника, поскольку полиции нужно время, чтобы продолжить расследование. У них появились новые улики, свидетельствующие о грязной игре.
– Что еще?
– Все.
– Будет сделано. Кстати, Эд, а не ты ли случайно укокошил девочку?
Я почувствовал себя, как боксер, которого ударили ниже пояса.
– Не понял?
– Ну и ладно! Я просто дурачусь. Этот фараон с рысьими глазами расспрашивал меня о тебе и Хелен. Он, похоже, считает, что ты знал ее лучше остальных.
– Он чокнутый.
– Это точно. Я всегда считал фараонов чокнутыми. Ну, поскольку совесть у тебя чиста, тебе плевать.
– Вот именно. Отправь телеграмму, Джек.
Максуэлл заверил, что отправит ее немедленно.
– Пока, – бросил он. – Смотри там поосторожней.
Вскоре после девяти я вышел из «Везувия» и поехал на взятой напрокат машине в Сорренто. До гавани я добрался в половине десятого и, поставив машину под деревьями, спустился к причалу.