Раздражение в ее голосе шокировало меня.
– Я знаю, что говорю ужасные вещи, – продолжала она, – но это правда. Если вы копнете ее прошлое, сами все узнаете. Она совершенно разложилась. Беременеть ей не впервой: такой пустяк не расстроил бы ее. Она знала, что делать и к кому пойти. Мужчины, с которыми она путалась, были дегенератами и уголовниками. Если кого и надо было убить, так это ее!
Я глубоко вздохнул и спросил:
– И все же вы не думаете, что ее убили?
– Не знаю. – Она уставилась на меня. – Мне известно лишь, что полиция считает ее смерть случайностью. Почему же вы не можете этим удовлетвориться?
– Ваш муж велел мне провести расследование. Это приказ.
– Если вы будете расследовать ее смерть как убийство, вы наверняка раскопаете кучу гадостей о ней. Я уверена, что и в Риме она вела себя ничуть не лучше, чем в Нью-Йорке. Скрыть эти факты от моего мужа будет невозможно. Он абсолютно убежден, что Хелен была приличной девушкой, ведущей праведную жизнь. Факты, которые вам придется сообщить ему, потрясут его, вы разобьете его иллюзии, и он вам этого не простит. Теперь вы понимаете, почему я прошу вас не очень копаться в этом деле?
Я взял стакан и допил виски.
– А откуда вы столько знаете о Хелен Чалмерс?
– Я не слепа и не дура. Я знала ее несколько лет. Я видела мужчин, с которыми она общалась. Ее поведение было притчей во языцех.
Я почувствовал, что она темнит, но ничего не сказал.
– Это ставит меня в затруднительное положение. Господин Чалмерс сказал мне, что должность я получу только в том случае, если что-то найду. Теперь выясняется, что хрен редьки не слаще. Так что же мне делать?
– Тянуть время. Рано или поздно муж оправится после ее смерти. Сейчас он взбешен и жаждет мести, но стоит ему вернуться в Нью-Йорк и окунуться в работу, как он успокоится. Через пару недель вы совершенно спокойно можете докладывать о проделанной работе. Уверяю вас, он не будет возражать против прекращения дела. Могу пообещать вам, что, если вы не начнете расследование, иностранный отдел достанется вам. Но если начнете и если муж узнает правду о Хелен, он никогда не простит, в этом я уверена.
– Значит, вы предлагаете мне сидеть сложа руки?
На какое-то мгновение застывшая улыбка исчезла с ее лица, в глазах промелькнул страх.
– Разумеется, для мужа вы должны создать видимость самоотверженной работы, господин Досон. Вам придется посылать ему доклады, но если вы не обнаружите ничего интересного, никто не станет вменять вам это в вину. – Она наклонилась и накрыла мою руку своей ладонью. – Пожалуйста, не старайтесь установить, как Хелен жила в Риме. Это я убедила мужа отправить ее сюда, и он во всем обвинит меня, если узнает правду. Я прошу вас не делать этого. Не только ради вас, но и ради меня.