– Алло? Кто это? – прокричала трубка каким-то нелюдским голосом.
Я постучал кончиками ногтей по микрофону, чтобы собеседник мой не повесил вдруг трубку, и тут раздался женский голос:
– Кто это, Карло? И неужели нельзя обойтись без крика? – Женщина говорила с сильным американским акцентом.
– Никто не отвечает, – сказал он по-английски, тоном ниже.
Послышался оглушительный щелчок – Карло бросил трубку.
Я осторожно опустил свою и выглянул в окно. Карло и американка. Возможно, это что-то и значило, а может, и ничего. За время пребывания в Риме у Хелен, должно быть, появилось много друзей. Карло мог оказаться всего-навсего приятелем, но телефон на стене озадачивал. Если это всего лишь дружок, зачем писать номер на стене? Карло, разумеется, мог сообщить его ей по телефону, и, не имея под рукой блокнота, она нацарапала его на стене. Объяснение вполне вероятное, но я почему-то так не считал. Если бы случилось именно так, она бы наверняка его стерла, после того как занесла бы его в свой список.
Я записал номер на обороте конверта, сунул его в бумажник, и тут у двери позвонили. Я открыл и впустил в квартиру Джину.
– Пойди взгляни на это барахло, – предложил я. – Разговоры потом. Чалмерс хочет, чтобы я избавился от этих тряпок. Он велел продать их, а деньги отдать какому-нибудь благотворительному заведению. Тут столько тряпья – хоть магазин открывай.
Я провел ее в спальню и, стоя в сторонке, смотрел, как она заглядывает в шкафы и выдвижные ящики.
– Избавиться от этого нетрудно, Эд, – произнесла она. – Я знаю одну женщину, которая продает добротную подержанную одежду. Она заберет все.
Я облегченно вздохнул.
– Отлично. Ты молодчина. В принципе мне все равно, какую цену она предложит, лишь бы забрала все, чтобы эта квартира уже не висела на нас.
– Синьорина Чалмерс, должно быть, истратила уйму денег, – заметила Джина, осматривая платья. – Некоторые из них она даже не обновила. Все куплено в самых дорогих римских магазинах.
– Деньги она получала не от Чалмерса, – сообщил я. – Наверное, ее кто-то содержал.
Джина пожала плечами и прикрыла дверцу шкафа.
– Она получила все эти вещи не просто так, – заключила она.
– Не завидую я ей.
– Идем в другую комнату. Нам надо поговорить.
Джина прошла в гостиную и опустилась в кресло.
– Эд, а почему она назвалась госпожой Дуглас Шеррард?
Если бы стены комнаты вдруг обрушились на меня, и то я не был бы так потрясен.
– Что? Что ты сказала? – спросил я, уставившись на нее.
Она посмотрела на меня:
– Я спросила, почему она назвалась миссис Дуглас Шеррард. Очевидно, мне не следовало об этом спрашивать. Прости.