— Вы его родственница? — спросил врач.
— Нет.
— Невеста?
— Нет… То есть, да. — ответила Эля.
Он посмотрел на неё поверх очков, будто не поверив в истинность её слов, но всё же начал рассказывать:
— Состояние больного крайне тяжелое. Ему грозил разрыв печени. Вы понимаете, что это мгновенная смерть?
Эля утвердительно кивнула головой.
— Он давно пьет? — снова спросил врач.
— Да. Около двух лет, регулярно. — ответила Эля.
— А вы не могли на него повлиять?
— Он меня и слушать не хотел! Скажите, доктор, он ведь выживет?
— Сейчас да. Его сосед долго стучал к нему и, не дождавшись ответа, выломал дверь. Он нашёл его на полу и сразу вызвал скорую. Он раньше не лечился?
— Нет. Он даже лекарства принимает с трудом.
— Но положение у него очень тяжелое. И я думаю, что после реанимации ему придется пройти курс лечения от алкоголизма. Его организм очень слаб и отравлен. Вам придется оставить его здесь на некоторое время.
— А сколько времени займет лечение?
— Я думало, несколько месяцев.
— И он полностью вылечится?
— Это будет зависеть от него. Как только он снова начнет пить он тут же попадет обратно к нам.
— Когда его можно увидеть? — снова спросила Эля.
— Сейчас он в реанимации. Поэтому, только через три-четыре дня.
— Хорошо.
Эля побрела домой уставшая, измученная. Она очень боялась за Мику. Но, с другой стороны, теперь она была уверена, что лечения ему не избежать, и поэтому была рада. Кроме того, в глубине души у неё искрилась надежда, что он станет таким же как прежде и, может быть, всё встанет на свои места, и она снова будет, счастлива.
Несколько дней прошли для Эли относительно спокойно. Она много занималась и готовилась к экзаменам. Тем более, что ей удалось сдать два из четырех. Более того, она завершила свою дипломную работу, и поэтому чувствовался себя намного увереннее. Первое огорчение на неделю пришло в день злополучного экзамена по истории современности. Эля довольно хорошо знала этот предмет и была готова к экзамену безупречно, но все же надежды сдать было очень мало. В день экзамена первой из кабинета вышла Кама, бледная как бумага.
— Ну, что? — нетерпеливо спросился Эля. — Сколько?
Но Кама почему-то молчала, уставились в пол.
— Ты что, онемела, что ли?! — рассердилась Эля.
Растерянно взглянув на Элю, Кама заговорила:
— Он сказал… триста баксов на четыре.
— Ну?
— Говорил, что я не готова хотя на три я тянула. А я говорю, что нет у меня таких денег. Говорю, задавайте вопросы, а он мне говорит тихо, с мерзкой улыбкой. — «Знаете, Мамедова, вы не сможете ответить. Вам от вопросов хуже будет. Вы студентка слабая. Ну, если не можете заплатить, тогда приходите вечером ко мне домой, и мы всё уладим».