Бродячие погремушки на ветках сухого дерева
Ташкент присел, осторожно постучал прутиком по коленчатому серебристому стебельку, увешанному толстыми серыми дисками, отдалённо напоминающими монетки. Стебелёк пискнул и задрожал, серые кружочки осыпались на землю. Ташкент стал торопливо собирать их в нагрудный карман комбинезона.
– Вместе не клади, не то разрядятся. -посоветовал Тихоня. -По трём карманам распихай.
– Не учи, знаю, знаю…
Подул слабый ветерок.
– Повезло. -довольно сказал Ташкент. -Что же, Кузнецы вообще наружу не выходят? У них тут под носом добро просто так валяется. Вон ещё грибы выросли, целая полянка.
– Н-ну, похоже, для них этаки – не добро. Орлы мух не ловят… -пожал плечами Тихоня. -Кузнецы не мелочатся. Сидят себе, запершись, клепают потихоньку материальные ценности, торгуют по крупному и с выгодой, а до всякой дешёвки не опускаются. Они – не мы, братишка. А грибы обязательно надо срезать. Молодец, что углядел. Только куда ж их положим, вот вопрос…
– В капюшоны! -осенило Ташкента. -Много войдёт.
– Хм, пожалуй. Срезай.
Они добрались до середины задней стены здания, капюшоны уже были набиты слабо шевелящимися грибами, когда Ташкент остановился, прижался спиной к холодной и сырой кирпичной кладке. Он некрасиво оскалился, завертел головой и выставил вперёд ствол автомата.
– Чего ты? -опешил Тихоня.
– Смотри на балкон. Да куда уставился?! Третий этаж, посередине.
Тихоня быстро взглянул наверх, едва слышно присвистнул, увидев руку, неподвижно свисавшую сквозь балконные перила.
– Кровь капает. -сказал он, упирая приклад в плечо. -Недавно спёкся. Плохо дело. Что за чертовщина творится? Кто такой?
– Да вы его знаете. -послышался сиплый голос из-за пышных кустов войлочной вишни в углу скверика.
– Кто там? -визгливо вскрикнул Ташкент. -Выбирайся, не то очередью полосну. И руки держи за головой. Считаю до трёх! Раз!
– Да выхожу, выхожу. Только рук, Ташкент, извини, подымать не стану.
Зашуршала темно-зелёная бархатная листва и из кустов выдвинулся среднего роста человек в драном и грязном комбинезоне. Он держал под мышкой дулом вниз обмотанную камуфляжным тряпьем древнюю снайперскую винтовку. Совершенно лысая голова была покрыта нежно-розовыми пятнами, словно от ожогов.
– Привет, парни! -измученно просипел он, почти не двигая впалым беззубым ртом. -Ну, как дела? Соскучился я без вас…
– Ста-арик?! -беззвучно ахнул Тихоня.