Леший внезапно затормозил, и я натолкнулась на него, почувствовала, как стрелой напряглась его спина. Сердце сковал страх: какое бы чудовище ни перегородило тропу Лешему, я не хочу его видеть! Но чудовище не выдало своего присутствия ни единым звуком, и я осмелилась выглянуть из-за плеча Лешего. Ни души. Ни экзотического циклопа-великана высотой с небоскреб, ни местного Змея Горыныча. Путь был совершенно свободен. Я с тревогой перевела взгляд на Лешего, который замер на месте и застывшим взором смотрел чуть влево, на корявый высохший дуб. Дуб напоминал сгорбленного болезненного старика, стоящего на паперти и с мольбой тянущего руки к равнодушным прохожим. Словно услышав мои мысли, дерево содрогнулось, застонало, заскрежетало, и этот безнадежный скрежет лавиной мурашек прокатился по коже.
– Леший. – Я потрясла провожатого за плечо. – Что с тобой?
Хранитель леса повернулся ко мне, и от его взгляда я дрогнула. В этих потухших глазах не осталось ничего от той хрустальной ясности ручьев и яркой зелени листвы, которыми я любовалась еще вчера. Эти глаза принадлежали безнадежно больному старику, доживающему свои последние дни, мечущемуся в цепких когтях боли и чувствующему жадное дыхание смерти, затаившейся поблизости. С содроганием я поняла, что Леший смотрит на меня глазами старого дуба и всей своей душой переживает его боль.
– Нет-нет, – я в панике затормошила его, – очнись, слышишь!
Никакой реакции. Рука сама метнулась к щеке Лешего. Показалось, не кожи коснулась – впечаталась в шершавую кору до заноз, не звоном отдалась – глухим ударом по дереву. Но пощечина помогла. Взгляд Лешего прояснился, он дрогнул всем телом и сбросил с себя наваждение. Стушевавшись, отвернулся от дуба и быстро зашагал вперед, бросив мне:
– Идем!
– Леший, – отважилась спросить я. – Что это было?
Он даже не обернулся, притворно-равнодушным тоном пояснил.
– В лесу каждый день что-то рождается, что-то умирает. Такова природа.
Вскоре мы вышли на приветливую солнечную полянку, по бокам которой, между корнями деревьев, протянулся целый грибной поселок. Среди белых, красных и рыжих шляпок особо выделялся гриб-богатырь, с превосходством поглядывающий на своих менее рослых собратьев, которые жались к нему со всех сторон, словно в поисках защиты. Я не сдержала восхищения.
– Вот это гриб!
– Он твой, – отозвался Леший.
– Не жалко? – Я неуверенно взглянула на хозяина леса, не осмеливаясь сорвать грибного великана.
– Лес любит делать подарки, – улыбнулся тот. – От него не убудет.
Он наклонился и ловким движением словно подсек гриб невидимым ножом, а потом протянул его мне. Я с почтительностью взяла гриб в руки и с любопытством оглядела идеально ровный срез. Похоже, у Лешего ногти острее кинжалов.