Как изменит его работа в финансовом центре Лондона? Или, еще интереснее, какие изменения внесет сам Оливер? «Марсден Ламберт» (Ламберты давно исчезли, хотя их имя и осталось в названии) по праву считался самым консервативным банком. Теперь же, когда Оливер встанет у руля, все наверняка изменится. В Нью-Йорке он занимался фьючерсными сделками, что, по мнению Джинни, мало отличается от азартных игр. И ему явно везло. Игра стоила свеч.
Чем ей грозит возвращение Оливера в Лондон? Честно говоря, даже хорошо, что шесть лет назад они не поженились. Теперь, по здравом размышлении, Джинни пришла к выводу, что чувство, которое она считала любовью, могло на поверку оказаться детским увлечением. А Оливеру очень скоро наскучила бы юная наивная жена, избалованная любящим папочкой, полная глупых романтических идей, почерпнутых из модных журналов.
Но даже если Оливер и сам это понимает, он все равно может попытаться отомстить ей. Пока папа был жив, она чувствовала себя в безопасности Оливер не посмел бы огорчить лучшего друга своего отца. Но теперь, после папиной смерти…? В этих темных глазах ясно читалась угроза. Неужели временное перемирие между ними подошло к концу?
— Привет. Я так и думала, что найду тебя здесь. Подышать вышла?
Джинни оглянулась через плечо и поприветствовала свою лучшую подругу Сару сдержанной улыбкой.
— Ага, — кивнула она. — Я поняла, что не могу больше терпеть эти осуждающие взгляды. Все вокруг считают меня бессердечной сучкой, правда ведь?
— Ну… некоторые, может, — неохотно согласилась Сара. — Те, кто тебя не знают.
Джинни рассмеялась.
— Еще одно пятно на моей репутации! Теперь-то я погибла окончательно.
— Не глупи, — возразила Сара. — Это всего лишь пустые сплетни.
— Ах, ведь не бывает дыма без огня! — заявила Джинни, сверкнув глазами.
Сара фыркнула с отвращением.
— Сама виновата… постоянно нарываешься.
Джинни встретила это замечание озорной улыбкой.
— Конечно. Гораздо забавнее быть роковой женщиной, чем ханжой!
Сара рассмеялась вместе с ней, хотя ее не так-то просто было одурачить.
— Тебе не стоило приходить сегодня, — мягко сказала она. — Мы бы сами управились.
Джинни покачала головой, внезапно став серьезной.
— Нет… Нет, я не могла свалить все это на вас. Кроме того, какой смысл сидеть дома и плакать? Его это не вернет. — Она умолкла, ее мягкие губы изогнулись в кривой усмешке. — В любом случае, — задумчиво добавила она, — быть может, это моя последняя вечеринка.
Сара посмотрела на нее с изумлением.
— Что ты имеешь в виду?
Джинни взглянула на высокие, холодные звезды. Ей часто казалось, что мама после смерти стала одной из таких звездочек и смотрит на нее с небес. А папа сейчас тоже там? С ней вместе?