Хотя это предложение было встречено в Берлине без энтузиазма, но тем не менее Муссолини в узком кругу продолжал настаивать на том, что в данном случае он руководствуется не только чувством уязвленного самолюбия. Италия должна внести свой посильный вклад, чтобы обеспечить «молниеносную» победу.
«Если Россия не будет побеждена в первые шесть месяцев, — считал дуче, — то тогда она вообще не будет побеждена».[1]
Немцы не зря так неохотно согласились на участие Италии в новой войне. Уже был накоплен крайне негативный опыт совместных действий. Для начала неумеренные амбиции итальянского диктатора Бенито Муссолини «подарили» Германии необходимость вести войну в Северной Африке, о которой еще в мае 1940 года никто в Берлине и не помышлял. Вот как это произошло.
К концу мая 1940 года британский экспедиционный корпус во Франции был разбит и с большим трудом сумел эвакуироваться из Дюнкерка под непрерывными атаками германской авиации. Французская армия, которую специалисты до 1939 года считали одной из самых сильных в мире, была разгромлена менее чем за 3 недели и больше не представляла серьезной силы.
Все это убедило амбициозного Муссолини в том, что Германия уже практически выиграла Вторую мировую войну. 26 мая он вызвал двух высших офицеров — начальника штаба армии маршала Пьетро Бадольо и маршала авиации Итало Бальбо — в свою резиденцию: палаццо Венеция в Риме.
«Если Италия желает сидеть за столом мирных переговоров, когда будет делиться мир, она должна вступить в войну и сделать это побыстрее», — заявил дуче.
Муссолини объявил, что 5 июня Италия вторгнется во Францию. Бадольо вежливо поинтересовался у Муссолини, понимает ли он все последствия такого приказа. Начальник штаба армии попытался объяснить диктатору, что итальянская армия совершенно не готова к войне, так же как и вся страна. Только 20 процентов итальянских дивизий были укомплектованы до штатного состава. Более 70 процентов танковых дивизий не имели ни одного танка. У солдат не хватало даже мундиров. Колонии Италии тем более не подготовлены к войне. Торговый флот рассеян по всему миру. Бадольо попытался продолжить, но Муссолини резко оборвал его: «Историю не делают запасами мундиров». Капитуляция Франции перед немцами была уже неизбежной. В этой обстановке слабости итальянской армии, казалось, не имеют принципиального значения.
Италия объявила войну западным союзникам 10 июня. Узнав об этом, премьер—министр Франции Поль Рейно сказал:
«Как могли достойные, благородные итальянцы в такой момент нанести нам удар в спину!»