«Полиция в Тель—Авиве заставляла нас потрудиться больше».
Комментируя итоги кампании легионов Муссолини, Роммель сказал:
«Итальянские войска имели все основания совершенно не доверять своему вооружению и испытывали сильнейший комплекс неполноценности, который преследовал их всю войну…».
Наконец 8 февраля генерал О'Коннор захватил Эль—Агейлу. Теперь он находился недалеко от Триполи — последнего узла сопротивления итальянцев в Ливии. Менее чем за два месяца итальянская 10–я армия перестала существовать. Были уничтожены все ее дивизии: пехотные 1–я, 2–я и 4–я чернорубашечников, 1–я и 2–я ливийские, 60–я «Сабрата», 61–я «Сирт», 62–я «Мармарика», 63–я «Кирена», 64–я «Катанцаро», а также танковая группа Малетти. Итальянцы потеряли 130000 человек, 1300 пушек, 400 танков, 150 самолетов. При этом потери англичан составили около 2000 человек.[3]
То, что англичане проделывали с итальянцами в этой кампании, трудно даже разгромом назвать. Наверное, нет пока точного термина для определения боевых действий такого рода.
Наступление с футбольным мячом, детскими песенками и противником, который заранее выстраивается в шеренги внутри укрепленного лагеря для того чтобы сдаться, — это яркий, нестандартный эпизод Второй мировой войны. Как это еще англичане не додумались использовать против славных воинов Муссолини модные в офицерской среде мухобойки?
А немцам в первый, но далеко не в последний раз пришлось спасать дорогих союзников:
«3 февраля Адольф Гитлер сказал офицерам своей ставки, что потеря Северной Африки не слишком важна с военной точки зрения, но окажет слишком сильное психологическое воздействие на Италию. Это также освободит около дюжины британских дивизий на Средиземноморском театре, которые противник сможет использовать более опасным образом… Мы должны всеми силами помешать этому». Поэтому он решил оказать военную помощь итальянскому диктатору и сформировать Африканский корпус в составе 1–й танковой и 1–й легкой дивизий. Сначала Верховное командование Сухопутных войск (ОКХ) выбрало в качестве командира генерал—майора барона Ганса фон Функа, старого кавалериста, а потом танкиста, который командовал 5–й легкой дивизией. Однако Гитлер недолюбливал аристократа фон Функа и отвел его кандидатуру, воспользовавшись в качестве предлога скандальным разводом. Взамен он предложил своего любимчика генерал—лейтенанта Эрвина Роммеля, командира 7–й танковой дивизии. В качестве утешения ОКХ назначило Функа командиром этой самой дивизии».[4]
Итак, Германия получила новый фронт — в Северной Африке, а вместе с ним и необходимость посылать туда все новые и новые дивизии, организуя затем их снабжение морем под ударами английского флота и авиации с острова Мальта. Одной танковой и одной легкой дивизией дело, разумеется, не ограничилось. Африканская кампания, начавшаяся для вермахта блестящими победами Роммеля, в итоге привела к поражению под Эль—Аламейном в ноябре 1942 года и капитуляции остатков не сумевших эвакуироваться немецких войск в Тунисе в мае 1943 года.