Ян шел следом за Тиной по узкой тропке среди скал. В пещере, куда она его привела, стояли мягкие диваны, обитые белой кожей. Посередине был небольшой бассейн в форме морской звезды. Тина нагнулась и извлекла из него бутылку. Стаканы стояли в баре.
– Местное вино. Говорят, раскрепощает сознание, и человек становится свободным от влияния прошлого. – Тина наполнила стаканы прозрачной розовато-золотистой жидкостью. – Он помнит его, но не связывает с собой. Я выпила очень много этого вина. Мне так хочется почувствовать себя свободной от прошлого. Подчас мне кажется, я на самом деле освобождаюсь от него, вылезая из прошлого как змея из собственной кожи. И мне вдруг делается легко и хорошо. – Она протянула стакан Яну. – Выпей и ты. Забвение врачует раны. Я думаю, у тебя много ран…
– Я крепко полюбила его, хотя уже была довольно опытной в любовных делах, – рассказывала Тина, забравшись с ногами на кресло. – К тому времени я прожила два с половиной года с одним богатым персом, родила сына. Мы собирались пожениться, когда появился Рабиндранат, Роби, как звали его сокурсники. Внешне ничего примечательного: невысок ростом, в лице что-то женственное. Поначалу мы думали, Роби гомосексуалист, и девушки не проявляли к нему особого интереса. Он много занимался и редко появлялся на студенческих вечеринках. Однажды мы справляли чей-то день рождения и здорово выпили, потом еще курили травку. Я задремала рядом с ним на диване. Когда проснулась, в комнате, кроме нас, никого не было. Я чувствовала себя расслабленной, мне захотелось любви. Роби оказался очень нежным и ласковым любовником.
Мы стали встречаться. Его ласки были необычны – индусы искусные любовники. Женщина млеет под ласками мужчины-индуса, потому что их религия учит: высшего наслаждения можно достичь лишь через наслаждение женщины. Скоро мы решили пожениться, и наши родители этому браку не препятствовали. На первых порах все шло замечательно – общие интересы, радости в постели, мечты о будущем. Я скрыла от Роби, что у меня есть сын. В ту пору Дик жил у моих родителей в Дели. Он был болезненным ребенком. У меня дурная наследственность по линии матери, и я боялась, что и наш с Роби ребенок родится неполноценным. Отец Роби, господин Чандар-старший, очень хотел, чтобы у нас были дети. Я же убеждала Роби повременить, ссылаясь на то, что сперва нужно закончить колледж. Он со мной согласился.
Как-то я улетела в Дели на рождественские каникулы. Меня не было две недели – Дик заболел корью, и врачи считали положение весьма серьезным. Когда опасность миновала, я вернулась в Лондон. Я сразу поняла, что Роби завел себе подружку. Когда я сказала ему об этом, он и не подумал отпираться. «Я не могу долго без женщины», – заявил он. Я плакала, я хотела развестись с Роби, но он уговорил меня не делать этого. Мы занимались любовью, и я старалась не думать о том, что Роби совсем недавно так же ласкал другую женщину. На мои упреки он отвечал: «Какая разница, когда это было – до или после того, как я тебя встретил? У тебя тоже был любовник. Я у тебя не первый и не последний. Я не упрекаю тебя за это». Спорить с Роби было бесполезно. Отныне я ревновала его ко всем женщинам.