Она коротко вскрикнула, и это был крик агонии. Внезапно она опустилась перед окном на колени, сотрясаясь от отчаянных рыданий, в какой-то мере снимавших опасное нервное напряжение, так испугавшее Аркадиуса.
Когда он решился коснуться ее, она не противилась. С бесконечной нежностью и осторожностью сиделки он поднял ее, едва касаясь опершегося о него дрожащего тела, и медленно довел до кровати. Она подчинилась, как измученное дитя, без всякого сопротивления, слишком поглощенная своей болью, чтобы реагировать на что-либо. Сам готовый заплакать, видя такие страдания, Жоливаль кончал укладывать Марианну на кровать, когда дверь отворилась перед м-м Робино, которая привела доктора. Увидев, что упомянутый доктор был не кто иной, как лейб-медик Императора Корвисар собственной персоной, Аркадиус не особенно удивился. День, подобный сегодняшнему, способен отучить человека удивляться, к тому же ничего необычного не было в том, что императорский доктор оказался в гостинице, битком набитой важными персонами. Его появление принесло большое облегчение.
– Я заглянул сюда, – сказал он, – выпить кружку пунша с друзьями, когда услышал хозяйку, во весь голос звавшую врача. Следовавший за нею по пятам князь де Клари засыпал ее вопросами. Это он сообщил мне, кто заболел. Вы можете сказать, что делает здесь и в таком состоянии синьорина Мария-Стэлла?
Строго поглядывая на продолжавшую рыдать Марианну, врач со скрещенными на груди руками всей своей одетой в черное тяжеловесной фигурой совершенно подавил Аркадиуса. Жоливаль был слишком утомлен для долгих объяснений, особенно с такой могучей натурой. Он удовольствовался беспомощным жестом.
– Она – ваша пациентка, – пожимая плечами, сказал он, – вы уже должны немного узнать ее, доктор. Она любой ценой решила ехать.
– Этого нельзя было позволить.
– Интересно, как бы вы это сделали? Мы поехали за кортежем эрцгерцогини еще до Суассона, представляете себе? Когда Марианна узнала, что произошло во дворце, с нею случился нервный припадок.
– Всю эту дорогу, и под проливным дождем! Но это же форменное безумие! Что касается того, что произошло во дворце, то не из-за чего терзаться. Праведное небо! Истерика из-за того, что Его Величество захотел немедля воспользоваться заключенной сделкой?
Пока мужчины вели этот разговор, м-м Робино с помощью служанки быстро раздела беспомощную Марианну и уложила ее в постель, согретую большой медной грелкой. Рыдания постепенно утихли, но сжигавшая молодую женщину лихорадка, похоже, прогрессировала с каждой минутой. Однако рассудок ее немного прояснился. Потрясший ее бурный припадок отчаяния снял слишком большое умственное напряжение, и теперь она в состоянии прострации, с полузакрытыми глазами, слушала громовой голос Корвисара, бранившего ее за то, что она отважилась часами ехать верхом под холодным проливным дождем.