– Страх свойствен человеку, а Арно, мне кажется, стал поистине хищным зверем. Может быть, не оказав мне помощи, они помогли мне избежать худшего. В любом случае они нуждаются во мне, и я не могу разочаровывать их. Рено, раз вы не хотите приютить их, если я правильно поняла, скажите мне, по крайней мере, где я могу найти для них пристанище. Глядя, как они приближаются, я заметила на западе тучу. Может быть, наконец-то пойдет дождь.
– Что ж, моя красавица, пусть они идут к каноникам и монахиням. Религиозные общины для того и созданы, христианское милосердие – это их работа!
Воцарилось молчание, нарушаемое лишь криками, призывами и мольбами снаружи. Катрин съежилась и крепко сжала руки.
– Рено, откройте мне ворота! Я хочу выйти к ним!
– Нет!
– Я вас умоляю! Кому есть дело до того, что я буду рисковать жизнью. Я вправе распоряжаться ею, да я и не уверена, что она может мне еще что-то принести. Откройте!
Рено гневно посмотрел в глаза молодой женщины.
– Катрин, если я открою, я сразу закрою их, и вы больше не сможете вернуться. Вам придется остаться с ними.
Она, не дрогнув, выдержала его взгляд, стараясь не выдать вползший в нее страх, – ведь ничего не могло быть страшнее чумы.
– Я знаю, но в последний раз я прошу вас открыть мне эти ворота. Я – госпожа Монсальви, их госпожа, и мой долг идти к ним на помощь.
Вокруг Катрин поднялся гул возражений и заклинаний, но она не стала их слушать и твердым шагом направилась к потайной двери.
– Подождите! Я пойду с вами! – крикнул кто-то.
К ней подбежал Жосс, он нежно, но твердо оттолкнул руку Мари, пытавшейся удержать его. Тогда во внезапно установившейся тишине Рено сам опустил мост, открыл нижние ворота, через которые все могли видеть длинную вереницу несчастных.
– Сара, позаботься о детях! – крикнула Катрин.
Вместе с Жоссом они выбежали к людям. Заметив госпожу, Гоберта подбежала к ней и, рыдая, упала ей на руки. Катрин, взяв немного воды из двух бурдюков с питьевой водой, принесенных Жоссом на спине, с помощью платка протерла испачканное лицо Гоберты. Та постепенно успокоилась и смогла поведать о том, что произошло. Рассказ был немногословным.
Всю ночь из-за шума в замке город не спал. Уже два дня там праздновали приезд троих мужчин, прибывших с юга. Они привезли повозку с женщинами, темная кожа которых говорила об их средиземноморском происхождении. Мужчина, который, казалось, был старшим, сказал, что эти женщины были рабынями и он должен подарить их герцогу Бурбонскому от имени своего хозяина, короля арагонского Альфонса V Великолепного, и что они едут из Марселя.