– Твой сад хранит в себе забавные сюрпризы, Жозефина, – сказал он с напускной веселостью, – посмотри, что я нашел. Гвардейцы проморгали эту юную особу, которая просто-напросто перелезла через твою стену в компании с американцем, кстати, получившим пулю!
Возвращенная на землю голосом Наполеона, Марианна увидела, что находится в просторной, обтянутой зеленым комнате, судя по меблировке, являвшейся музыкальным салоном. Довольно полная женщина в белом кашемировом платье с пышными кружевами полулежала на кушетке, обтянутой красным шелком и обшитой черными галунами, как и все в этом салоне.
– Прошу тебя, Бонапарт, не шути так! Говорили о засаде… – сказала женщина, бывшая не кем иной, как экс-Императрицей.
Она протянула к нему дрожащие руки, которые он взял и нежно пожал.
– Если заговор существует, мы скоро в этом убедимся. Не волнуйся! Ничего не произойдет. А вы можете сказать, кто у них во главе? – добавил он, повернувшись к едва смевшей дышать Марианне.
– Да, сир. Шевалье де Брюслар.
– Опять он! – вскрикнула Жозефина, тогда как Император нахмурил брови. – Идите сюда, мадемуазель, и расскажите все, что вы знаете. Садитесь вот тут.
Жозефина указала на небольшое кресло, которое Марианна даже не заметила. Она была очарована этой женщиной, еще красивой, с ее живым лицом, пышными волосами цвета красного дерева и большими глазами креолки, по правде говоря, покрасневшими от слез, но все это ничего не стоило бы без действительно неподражаемой грации, делавшей Жозефину существом исключительным. Любовь, которую она питала к оставившему ее супругу, читалась на ее лице и в каждом взгляде, и, проникаясь к этой женщине внезапной бессознательной симпатией, Марианна забыла о ревности. Обе они любили одного человека, обе боялись за него, и это соединяло их неразрывными узами, может быть, более крепкими, чем узы крови.
– Прошу! – настаивала разведенная Императрица. – Идите сюда!
– Мадам, – промолвила Марианна с безукоризненным придворным реверансом, – я не посмею! Пусть Ваше Величество обратит внимание, как я одета и какой ущерб смогу причинить этой прекрасной мебели.
– Что за важность! – вскричала Жозефина с внезапной игривостью, присущей ее очаровательному нраву заморской птички. – Я хочу побеседовать с вами, узнать, кто вы такая! По правде говоря, вы для меня загадка: одеты в самом деле как бродяжка, делаете реверанс, как знатная дама, и ваш голос соответствует вашей манере кланяться. Кто же вы?
– Минутку! – прервал ее Наполеон. – Вот и новости! Похоже, что заговорщики были не одни на дороге.