Увидев, что она открыла глаза, Фортюнэ завладела свободной рукой своей подруги.
– Что с тобой случилось? – спросила она, очевидно от волнения впервые обращаясь к ней на «ты».
– Франсис! – прошептала Марианна. – Он был там… Я видела его.
– Ты хочешь сказать… твой муж? Но это невозможно! Он мертв!
Марианна едва заметно покачала головой.
– Я видела его… высокий блондин в синем костюме… в ложе князя Камбасере.
Ее умоляющий взгляд остановился на Дюроке. Тот понял и тут же исчез. Поднявшись было, она вновь опустилась на заботливо подложенные Корвисаром подушки.
– Вам надо прийти в себя, мадемуазель. Его Величество очень волнуется из-за вас. Надо, чтобы я смог поскорей его успокоить.
– Император так добр, – сказала молодая женщина, – и мне стыдно за эту слабость.
– В этом нет ничего зазорного. Как вы себя чувствуете? Сможете ли продолжать концерт или лучше будет передать публике извинения?
Сердечные капли, который дал ей выпить придворный врач, понемногу стали действовать, и Марианна почувствовала, как возвращается в ее тело тепло и оживают силы. Она ощущала только общую ломоту и легкую головную боль.
– Пожалуй, я смогу продолжать… – начала она с некоторым колебанием.
Она действительно считала себя в силах вернуться на сцену, но в то же время боялась вновь увидеть в зале так испугавшее ее лицо. Заметив его, она мгновенно поняла, почему Язон Бофор делал все, чтобы увезти ее с собой и какова была та таинственная опасность, которую он так не хотел открыть. Он знал, что лорд Кранмер остался в живых… Но он не хотел говорить ей об этом. Через минуту, может быть, когда Дюрок отыщет его, Франсис переступит порог этой комнаты, подойдет к ней… Он уже идет… В коридоре слышны шаги. Шаги двух человек.
– Не оставляйте меня… ни за что!
Раздался стук, дверь отворилась. Показался Дюрок, но тот, кто его сопровождал, был не Франсис. Это был Фуше, министр полиции, мрачный и озабоченный. Одним движением руки он отстранил всех столпившихся вокруг Марианны, кроме Фортюнэ, которая осталась, крепко держа за руку подругу.
– Я боюсь, мадемуазель, – сказал он, отчеканивая слова, – что вы стали жертвой галлюцинации. По просьбе маршала я лично побывал в ложе канцлера. Там не было никого, отвечающего данным вами приметам.
– Но ведь я же видела его! Клянусь, я не сошла с ума. Он был одет в костюм из синего бархата… Мне достаточно закрыть глаза, чтобы снова увидеть его. Не может быть, чтобы сидевшие в ложе не заметили его.
Фуше поднял бровь и сделал беспомощный жест.
– Герцогиня де Бассано, находящаяся в ложе князя Камбасере, утверждает, что единственный синий костюм, который она видела вскоре после начала, был на виконте д'Обекур, молодом фламандце, недавно приехавшем в Париж.