Машину я оставил на подземной стоянке торгового центра рядом с Вацлавской площадью, а сам неторопливо отправился на пешую прогулку.
Вацлавская площадь так же похожа на площадь, как Елисейские Поля – на поля. Все-таки площадь образуется расступившимися домами, образовавшими между собой свободное пространство в виде прямоугольника, как Красная площадь в Москве, круга – как Трафальгарская площадь в Лондоне, или многоугольника, как площадь Звезды в Париже. Здесь же ничего подобного не происходит: обычная улица с двусторонним движением, которую можно назвать и площадью, и полями, но от этого ничего не изменится: дома не раздвинутся, и на асфальте не заколосятся колосья.
Впрочем, это я так, для порядка. Здесь шумно, весело, многолюдно, на каждом углу продают жареные колбаски и пиво, а мускулистые негры с непроницаемыми лицами дистрибьютируют некий свой таинственный товар… Словом, жизнь бьет ключом и норовит ударить надоедливого брюзгу по голове, а человеку порядочному, общительному, но в силу природной скромности или иных причин не желающему привлекать к себе внимания, предоставляет широкие возможности раствориться в общем гаме и шуме и затеряться в пестром многолюдье. Поэтому я никому своими размышлениями досаждать не стал, а съел пару коричневых, растрескавшихся от жара колбасок с горчицей, запил бутылкой «Пильзенского», дружески улыбнулся африканцу, любовь к которым, как к угнетенным братьям по классовой борьбе, воспитывалась в СССР на генетическом уровне. Но брат нахмурился и отвернулся, я не обиделся, продолжил свой путь и через полчаса располагался в узковатом номере четырехзвездного, хотя и бурчащего канализационными трубами отеля «Адрия».
Итак, подведем итоги. Господин Будницкий расторг со мной негласный контракт и думает, что сейчас я прерву розыск, быстро соберусь и вернусь в Москву, выпрашивать благоприятные условия списания своих расходов.
Хренушки! – как изящно говорит одна моя знакомая шлюха с непрокрашенными корнями волос. Потому что я и не работал на этого жирного, зажравшегося и офигевшего от своего богатства борова. Я всегда работал только на российское государство. И на триста миллионов Будницкого мне плевать!
Чешский контрразведчик Ян-Мирослав определил правильно: поиск Лазарева-Старовойтова – только второй маскировочный слой моей настоящей деятельности. И в этом слое нет места суперкиллерам «Интеллидженс Сервис» с изощренным «ДИМ-1» – они из третьего, настоящего слоя, где на кону стоит ни много ни мало – военная безопасность России!
Я должен выиграть эту ставку, и не Степке Будницкому останавливать меня на этом пути! Надо было думать, надутый самовлюбленный козел, когда переводил поступившие в твой банк триста миллионов на оффшорный счет частного лица! Пусть даже по просьбе министра конверсии господина Лазарева! Полному дураку было ясно, что это афера! Потому что триста миллионов – оплата государству за десять истребителей «МИГ-31», и Лазарев не мог распоряжаться ими, даже если бы был премьером!