– Не забудь запереть дверь. – Стремясь скрыть отвращение, он отвернулся.
В спальне он разделся, лег и выключил ночник. Комната погрузилась во мрак. Вскоре холодные простыни согрелись, и Брайн, к своему удивлению, обнаружил, что, несмотря на одолевающие его безрадостные мысли, засыпает.
Сегодняшний день, без сомнения, оказался не самым удачным, но, если не терять головы, у полиции не будет повода прицепиться. И, возможно, Джун, убедившись к утру, что инъекция не повредила ее здоровью, успокоится. Ладно, все еще образуется. Все будет хорошо…
Брайна разбудили до боли знакомые ворчания и вздохи, сопровождаемые треском статических разрядов. Жена, раздевшись в темноте, улеглась рядом, и он, рискуя, что его жест будет превратно истолкован как приглашение к любовной игре, дружески положил ей руку на плечо и через секунду провалился в избавляющий от мрачных дум сон.
Во сне Брайн перенесся в детство. Отец отправился в очередную деловую поездку, и поэтому двухлетнему Брайну позволено лечь к матери в постель. Мать читает почти до самого утра и, как всегда, когда муж в отъезде, ест домашнего приготовления помадки, отламывая изредка ломтики для маленького сынишки. Мать – громадная женщина, и когда Брайн лежит, прижавшись к ней, спина матери возвышается над ним как стена – теплая, удобная, живая защита от любых неожиданностей и невзгод окружающего мира. Брайн улыбается и прижимается к ней покрепче, но стена мяса вдруг рушится на него, он силится закричать «Мама!», но и рот, и нос оказываются забитыми кусками ее тела, и с губ не срывается ни звука.
Проснувшись в кромешной тьме, Брайн с ужасом обнаружил, что действительно задыхается. На лице было что-то теплое и клейкое, а на грудь давила влажная тяжесть. Он попытался освободить хотя бы рот, но преуспел лишь отчасти, поскольку вещество, словно застывшая смола, намертво прилипло к коже. Пальцы с легкостью проникали сквозь поверхность липкой массы, напоминающей на ощупь теплую жидковатую глину, и вязли.
В панике всхлипывая, Брайн приподнялся с подушки и потянулся к ночнику. Повернул дрожащими пальцами выключатель. Рядом лежало сплошь забрызганное кровью обнаженное тело с разорванной в лохмотья кожей. Это было хоть и уменьшившееся непостижимым образом, но все же явно тело жены, а сам Брайн с ног до головы извалялся в бледной студенистой массе, испещренной сетью тонких кровеносных сосудов.
Он с воплем попытался соскрести с себя клейкую мерзость, но та, разрываясь под пальцами на пузырящиеся шматки, упорно не отделялась. Вскоре выяснилось, что студенистая субстанция, проникнув под кожу, уже вторглась в святая святых его тела, и крик застрял у него в горле. Брайн в ужасе вскочил на ноги и, шатаясь и спотыкаясь, бросился в ванную. Пальцы сами нащупали на полочке под зеркалом опасную бритву, раскрыли остро заточенное лезвие.