Из газика выскакивает паренек, с силой хлопает дверцей и, обогнув машину, скрывается в черном проеме двери.
Игорь Леонидович поворачивается к нам и говорит, кивнув в сторону подъехавшей машины:
— Вот, кстати, живой свидетель всей этой истории с девицей. Он ее увез, он ее и привез.
— Ой! — всплескивает руками Раечка. — Может быть, он теперь меня увезет? Это так романтично! А вы будете искать.
— Если история повторяется дважды, — иронически замечает Яков Захарович, — то, как известно, первый раз это может быть трагедия, а второй раз уж непременно фарс. Так что лучше придумайте что-нибудь оригинальное, мадемуазель.
— Я постараюсь, — кивает Раечка. — Но на этот раз героем будете вы, приготовьтесь.
— Ну, тут есть кое-кто помоложе, — усмехается Яков Захарович, бросая взгляд в мою сторону.
— К сожалению, не получится, — притворно вздыхает Раечка. — Товарищ Лосев совершает подвиги в честь другой дамы.
Она, конечно, намекает на мой недавний разговор с Валей, когда я признался, что чувствую себя как собака на сене. Но мне вдруг становится не по себе, мне кажется, что Раечка имеет в виду Веру.
— Так вы узнали не только машину, но и водителя? — спрашиваю я Игоря Леонидовича. — Вот это память!
— Да уж… — самодовольно хрипит он. — Не жалуюсь. Уф!.. Его, кстати, Анатолием зовут. Это я тоже помню.
— Ой, одолжите мне вашу память! — восклицает Раечка. — Сдам минимум и верну, честное слово.
Тем временем мы спускаемся по широким ступеням в сад, и тут мои спутники меня покидают, они все живут в главном корпусе, а я во втором.
Но я и не думаю идти к себе в комнату. Я неторопливо пересекаю сад, огибаю здание столовой и оказываюсь на заднем дворе. Далее я следую прямо в котельную. Я прекрасно запомнил парня, выскочившего из газика.
Спустившись по гулкой железной лестнице в душную темноту котельной, я начинаю ориентироваться по голосам, доносящимся до меня из глубины коридора, и медленно, вытянув вперед руки, пробираюсь в их сторону. Слов я вначале не разбираю, слышу лишь, как громко переговариваются два, а может быть, и три голоса.
Но постепенно я начинаю разбирать слова. Ребята орут что есть силы, перекрывая вой пламени в котлах.
— У тебя же братан на базе работает! — запальчиво кричит кто-то из парней. — У них там этого добра навалом. Я тебе бутылку поставлю. А если в сборе — красненькую отвалю, ей-богу.
— Их сейчас поприжали, — колеблется второй.
— Тю! Всюду прижимают и всюду достают, если надо. Что, я не знаю. А тут машина стоит, соображаешь?
— А тебе-то что? Твоя, что ли, стоит?
— Так мне ж на ней работать!