Антагонизм между Ли Адлером и Джимом Уильямсом приобрел новое измерение после сближения Адлера со Спенсером Лоутоном. Недавно Лоутон заявил о намерении добиваться своего переизбрания, и Адлер взял в банке кредит в 10000 долларов для проведения избирательной кампании прокурора. Адлер не пытался скрыть их близость, наоборот, он повесил большой плакат «ПЕРЕИЗБРАТЬ СПЕНСЕРА ЛОУТОНА» на ограду своего дома, Улыбающаяся физиономия Лоутона была хорошо видна из окон Мерсер-хауз. Как бы то ни было, но Джим все же сумел посмеяться над своим врагом. Адлер выступал на вечере, посвященном сбору средств в фонд избирательной кампании Лоутона, и зачитал телеграмму от «горячего сторонника» окружного прокурора, который, к великому сожалению, не смог прибыть на торжество. Телеграмма оказалась шуткой и была подписана: «Джим Уильямс, тюрьма графства Чатем» В этом послании содержалось пожелание самой поганой удачи и полного невезения милому прокурору. Однако, телеграмма нисколько не рассмешила собравшихся. «Это провокация, – сделал заключение один из гостей. – Мы все почувствовали себя неудобно, особенно Спенсер Лоутон, который тоже присутствовал при этом».
Все знали, что, даже сидя в тюрьме, Уильямс продолжает вести войну против Спенсера Лоутона, ссужая деньгами его противников. В газетах Саванны появились большие статьи под такими заголовками, как: «ОКРУЖНОЙ ПРОКУРОР ЛОУТОН ОБВИНЯЕТСЯ В КОРРУПЦИИ И НАРУШЕНИИ ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ПРАВА». Газета напомнила избирателям, что Верховный суд Джорджии обвинил Лоутона в «нарушении функции уголовного процесса, которая заключается в установлении истины». Статья была написана и оплачена Джимом Уильямсом.
Со своей стороны, Адлеры недоумевали, с какой стати им было прислано приглашение. В книге для гостей они написали в скобках против своих имен слово «соседи», чтобы все знали, что их связь с хозяином дома – чисто географическая.
Миссис Уильямс сунула фотографию с Адлерами в середину стопки.
– Я уверена, что у Джеймса были веские причины, – произнесла она с обычным своим спокойствием, – но этот Адлер однажды ужасно меня разозлил, Я никогда не стану рассказывать об этом Джеймсу. Случилось это месяца три назад. Однажды Ли нанес мне визит вежливости, и я подумала: он прекрасно знает, что Джим сидит в тюрьме, значит, надо прийти и посмотреть, нельзя ли чем поживиться в его доме. Он, видимо, думал, что найдет здесь голые стены и пустые комнаты. Короче, он зашел, был очень вежлив и предупредителен. Но я видела его насквозь. Я знала, что он вовсе не любит Джеймса. Ли сказал мне: «Миссис Уильямс, я видел мистера такого-то с аукциона Сотби в Нью-Йорке и все такое прочее. Словом, если я могу что-то сделать для Джеймса, или если он захочет что-то продать, то скажите мне об этом».