Хранитель, восседая в кресле напротив небольшой, светящейся с одной стороны пластины, приветливо мне кивнул и, не отрывая взгляда от того, что было скрыто от меня его плечом, жестом показал еще на одно кресло. Вскоре появился и Мерион… Дождавшись, пока он удобно устроится в соседнем со мной кресле, Хранитель повернулся к нам всем телом и, испытующе уставившись мне в глаза, произнес короткую речь. Вкратце смысл ее сводился к следующему.
В нашем мире, как и во всех остальных мирах Радужного Веера, испокон веков существовали Врата, ведущие в соседние миры. Часть из них была естественного происхождения, часть – результатом деятельности давно исчезнувшего народа, чье название затерялось в веках… Путешествовать между мирами было довольно сложно: Врата открывались ненадолго и раз в несколько лет… Причем период открывания естественных был намного длиннее, чем рукотворных… Врата, через которые в наш мир проникали орды Воинов Тьмы, были естественные, с периодом открывания в семь с небольшим лет… В связи с изменившийся политической обстановкой на континенте, в частности из-за гибели Обители Последнего Пути, и усилением Ордена Алого Топора шансы на отражение следующего набега стремились к нулю… А согласно пророчеству, следующий Приход должен был стать последним. Хранитель, как ни странно, был склонен верить Пророчеству, хотя и не видел ни единой возможности для возрождения Обители на завоеванных Орденом землях. Мало того, по его мнению, за следующие четыре года Орден должен был захватить весь континент и часть архипелага Хаоса, став при этом единственным государством во всем Мире… А учитывая отношение Ордена к Тварям, их расселение по континенту становилось неизбежным… В общем, Хранитель видел только один путь: следовать Пророчеству!
Пытаясь убедить нас в этом, он прочел следующую строфу, смысл которой был еще более завуалирован, чем той, которую мы худо-бедно расшифровали.
Вмиг потерять Любовь и Кровь
и Когтем Мести обернуться,
пройтись по Вееру Миров,
найдя Судьбу, домой вернуться
сумеет ОН. Уйдет во мглу
тот, кто был рядом. Малой кровью
последний шаг закроет Злу,
падет, оплаканный Любовью…
Мерион, то и дело дергая себя за усы, пытался понять смысл стихотворения, а я мрачно полировал один из Черных мечей, стараясь не ломать себе голову над непонятным: все равно понятным Пророчество должно было стать после того, как то или иное событие случалось. Например, Любовь и Кровь в первой строке явно указывали на Элли и Беату… Меня, конечно, беспокоила судьба Деда: я совершенно не хотел, чтобы он «уходил во мглу», и даже дал себе слово, что буду присматривать за Учителем, чего бы это мне ни стоило… А путь в загадочный мир страшил меня меньше всего: я – воин. В моих руках – оружие. И в пророчестве ясно сказано: Я – ВЕРНУСЬ! И я решил не напрягаться – будь что будет!