Они казались выплывают к нему из вторгшейся темноты, своими носами взрезая видимые ему линии. Это была Скала-Корабль в миниатюре, появившаяся на поверхности. Когда он покачнулся, она выросла и заполнила его воображение…
Его неодолимо тянуло к прошлому. Снова небо над ним было голубым стеклом. Дул резкий и холодный ветер; скалы шероховаты и ноги вязнут в грязи. Скоро наступит время, когда силы иссякнут.
…Они приблизились к близлежащей вертикальной вершине.
Он, оглядываясь на нее, упрямо лез вверх; она раскраснелась. Она была хорошей альпинисткой, очень опытной. Но это восхождение было особым, запретная проба…
Он заскрежетал зубами, пробормотав, что он дурак. Они взбирались на тзе'би'дахи — крылатую скалу. Белые люди называли ее Скала-Корабль. Ее высота семь тысяч сто семьдесят восемь футов, на нее взбирались только один раз, приблизительно двести лет назад, многие погибли, пытаясь взобраться на нее.
Это было священное место, и сейчас восхождения на нее запрещались.
Доре нравилось скалолазание, правда она никогда не советовала это другим, но с ним пошла. Да, это была его идея, не ее.
В памяти он восстановил их малюсенькие фигурки на поверхности, подтягивающиеся все выше. Его идея. Скажите, зачем? Скажи Хостин хоган бог ночи, зачем? Так, чтобы он мог засмеяться и пойти, чтобы черный ветер с севера дул на него.
Зачем?
Ему хотелось доказать ей, что он не боится людского табу, что лучше, умнее, опытнее других людей. Хотел показать, что не верит в духов, что свободен от предрассудков, что выше этого, что смеется над ними. Ему только позднее пришло в голову, что не стоило это говорить ей, что тени страха только для него, что его действия бессмысленны, ненаучны, наиграны. Но она-то была нужна ему, была веянием новой жизни в новое суровое время и…
Услышав ее крик, он моментально оглянулся и протянул руку. Их пальцы разделяло не более восьми дюймов. И потом она сорвалась. Пораженный он смотрел на нее.
Полуослепший от слез, он проклял горы, богов, себя. Все было кончено. Он все потерял, стал ничем.
Билли снова прошептал проклятие, глазами внимательно обшарив местность, он мог поклясться, что секунду назад здесь был койот, щелкнувший хвостом и захохотавший, потом он исчез во мраке. Ему вспомнились куплеты ритуального костра древнего пути Койотов:
Я пойду в места, где черные облака
нависают надо мной,
Я пойду туда, где дождь хлынет на меня,
Я пойду туда, где молния сверкнет надо мной.
Я пойду в места, где черный туман
сгустился надо мной,
Я пойду туда, где играют радуги
и гремят громы,
Я буду гулять по росе и пыльце.