Новый разговор на интересующую их обоих тему начался некоторое время спустя. Батразд действительно стал более рассудительным. Он первым заговорил о "правах" Спаргаписа на трон, Спаргапис только этого и ждал. Он виновато развел руками и заявил, что, узнав благородного Батразда, он позабыл о каких-то своих "правах" на престол, потому что сакская земля не знала более достойного претендента на царский венец, чем его друг и брат. Сам же он, если любимый брат соблаговолит согласиться, готов стать сардаром при блистательном царе, хотя это слишком самонадеянно и выглядит смешно. Спаргапис сардар, когда существует победоносный Батразд! Если же дорогого друга все же беспокоят какие-то права брата, то есть еще один выход, бескровный, ведь дорогой брат понимает, что надо будет силой заставить этих безмозглых вождей массагетских племен признать Батразда подлинным царем, и он, Спаргапис, готов жизнь отдать за радость видеть любимого брата на троне... Батразд, хмуро слушая Спаргаписа, нетерпеливо спросил:
— А что это за "бескровный" выход?
Спаргапис охотно объяснил, что надо просто поженить детей, слава богам, у него есть дочь, а у Батразда сорок красавцев сыновей...
— Правда, мне надо как можно быстрее умереть, и тогда твой сын станет настоящим царем, — с грустной шутливостью закончил Спаргапис.
Теперь у Батразда все сомнения исчезли — его друг само благородство! У него от избытка чувств повлажнели глаза. Он крепко обнял Спаргаписа и проникновенно сказал:
— Живи долго, брат.
* * *
Спаргапис провел очень тревожную ночь, чувствовал, настает решительный момент. Утром, спозаранок, пришел к нему Батразд. Он был еще бледнее Спаргаписа. Он стоял не садясь, торжественный. Когда Спаргапис, удивленный поведением вождя аланов, попытался встать с места, Батразд жестом остановил его.
— Сиди! — сказал он в радостном возбуждении от того, что превзошел в благородстве самого Спаргаписа. — Сиди! — повторил он. — Теперь ты царь! Позволь твоему верному сардару приветствовать тебя первым.
И Батразд, ломая свою гордость, опустился на колени. Спаргапис вскочил с места, как подброшенный. Подбежал к Батразду и силой поднял его с земли. Впрочем Батразд и не противился.Спаргапис обнял Батразда, спрятал лицо на его плече и зарыдал. "От радости",— мелькнуло в голове у Батразда, и он помрачнел. А Спаргапис продолжал бурно рыдать.
— Как ты мог... — сказал он сквозь рыдания.— Как ты мог... брат... встать на колени предо мной! За что такая обида, за что? Не надо мне звания, не надо мне никаких титулов, мне нужна твоя дружба, брат! Не смей, слышишь, никогда не смей так поступать!