Огилви взмахнул носовым платком и перебросил его на свободное сиденье с другой стороны прохода.
— Потом младшего консультанта УПИ, на которого возлагалось исследование этого загадочного события, находят на прилегающей дороге. Он заявляет, что на него совершили нападение… посреди ночи, в пустынном месте… хотя все улики доказывают обратное. Немного подозрительно, вы не находите?
— Думаю… — Мерфи заколебался и посмотрел в сторону. — Нет. Мне нечего сказать.
Огилви разочарованно покачал головой.
— Поверьте, доктор Мерфи, это не блеф. Вы скрываете факты, представляющие потенциальную угрозу национальной безопасности. Я понимаю, вы утратили способность трезво оценивать ситуацию, и мне очень жаль, что должно произойти именно так, потому что мне кажется, вы — неплохой парень. Я еще раз предупреждаю, что если вы не заговорите, то очутитесь за решеткой до того, как взойдет солнце.
— Если же вы согласитесь сотрудничать, — добавил Санчес убеждающим тоном, — все, что только что произошло здесь, в самолете, здесь и останется. Я не стану докладывать о нашем разговоре. И полковник тоже. Ваша репутация останется незапятнанной.
— Совершенно верно, — согласился Огилви. — Никто из УПИ никогда ни о чем не узнает, ни ваша семья, ни коллеги. Все будет засекречено на самом высоком уровне. — Он перевел дыхание. — Но если вы откажетесь…
— Думаю, я все понял.
Мерфи нервно провел рукой по волосам и поглядел в окно. Сквозь тонкую стаю облаков он увидел, как внизу, под левой плоскостью, пролетали огни большого города. Если они над границей Кентукки, это, вероятно, форт Кэмпбелл. Если дело обстоит именно так, «Гольфстрим» через пять минут окажется на земле. Военная полиция скорее всего уже ожидает его на взлетно-посадочной полосе и готова в любой момент схватить, бросить в машину и доставить в тюрьму Марион.
Зак вспомнил о фигурке Дарта Вейдера в кармане куртки. Он с нетерпением ждал момента, когда доберется до дома и сможет подарить ее Стивену. Наверняка у него уже есть такая — Мерфи потерял счет всем игрушкам из его коллекции, — но самым драгоценным для него было выражение лица собственного сына.
Однако в кармане парки находилась еще одна вещица. Зак посмотрел на лежащую на полу куртку. Она упала, когда он пытался вскочить с кресла, и все еще валялась у его ног. Он хотел защитить таинственный предмет и сохранить, как личную тайну. Но, по всей видимости, у него не оставалось иного выбора. Рано или поздно листок обнаружат, если заберут его одежду, а взамен выдадут тюремную робу…
— Ваш ход, доктор Мерфи, — сказал Санчес. — Время не ждет.