— Вот как у нас быстро, — говорит папа.
Тётя Надя волосы выжимает. Ей столько дождя в волосы набралось.
— А у меня тоже голова мокрая, — хвастается Арина. — Я из кабины высовывалась, а вы под брезентом сидели.
— Ну и что? — говорю я. — Я всё равно весь мокрый!
— Сейчас высохнем, — говорит папа. — И опять засохнем.
— Надо бы воды догадаться набрать, — вспомнил дядя Володя.
— Теперь дом близко, — говорит Боря.
— А дождя, кстати, порядочно выпало, — говорит папа.
Дядя Мурад ничего не говорит, он уже меряет песок — сколько там воды. Да, порядочно. Этот дождь очень вовремя прошёл, он пустыне поможет.
— Угу, — говорит Боря. — Поможет! Только небось теперь через такыр не пробиться. Как вы думаете?
А мы и забыли! У нас такыр впереди. Нам через него ещё предстоит ехать. По такыру вообще-то сплошное удовольствие ехать. Прямо летишь! Боря такыр больше любого асфальта любит. Асфальт, чуть пожарче, уже раскис. А такыр нет! Такыр совсем другое дело. Он от солнца только крепче становится. Как каменный! Такыр же из глины. Но вот от дождя! Дождя такыр абсолютно не переносит. Глина сразу на дожде разбухает и получается грязь. Это прямо гроб для любой машины.
— Развезло его или не очень? — думает вслух Боря.
— Лучше объехать, — говорит дядя Володя. Он завязнуть не боится. Просто он беспокоится, чтобы всех довезти живыми. В своих мешочках.
Боря сам знает, что лучше. Но ему объезжать не хочется, это два часа лишних.
— Завязнем, — говорит папа, — больше времени пропадёт.
Кто нас будет тогда из глины тащить? Это ведь не шоссе. Попутных машин тут нет, случайных — тем более. Никаких машин нигде нет, мы только на себя можем рассчитывать.
— Выпихнемся в случае чего, — смеётся Боря. — Вон у нас работничков сколько. Аринка, Лёдик.
— Мы с Лёдиком, конечно, выпихнемся, — говорит Арина.
— Только на вас и рассчитываю!
И Боря всё лазает под машиной, что-то опять щупает. Всё перещупал. Стал на шины давить: как шины? Нажмёт и послушает.
— Проскочим, — говорит Боря. — Я на свою старушку надеюсь.
Раз Боря надеется, мы поехали.
Опять прыгаем вверх-вниз. Держимся друг за друга, ничего. Арина визжит, в кабине не захотела ехать. В кузове визжит, с нами.
— Чего ты так визжишь? — спрашивает папа.
Он мне говорит. Разве я визжу? Я думал, что это Арина визжит. Значит, это я. Просто весело, вот я и визжу.
— Кажется, кто-то там уже тонет, — вдруг говорит папа.
Да, в бинокль видно. На такыре чужая машина стоит, и люди вокруг неё бегают. Быстро так! Как заводные. Машут руками.
— Кто-то влип, — говорит папа.
Кто-то влип прямо в глину, интересно — кто?