В наушниках Локена прошумела буря помех, затем неожиданно стало намного тише.
– Так лучше, – сказал он и резко замолчал. Свист помех почти пропал, зато голос стал отчетливее. Он казался далеким и очень тихим, но стало возможно разобрать слова:
– …Только то имя, которое ты услышишь…
– Это что такое? – спросил Локен.
Он напряг слух. Голос был таким невозможно далеким и звучал как шуршание шелка.
Офицер-летчик наклонил голову, вслушиваясь в сигналы своего передатчика. Потом снова подкрутил настройку.
– Я мог бы попытаться… – начал он, но следующее прикосновение пальцев к регулятору сделало сигнал совершенно ясным.
– Что это значит, во имя Терры?! – воскликнул он.
Локен прислушался. Голос, далекий и тихий, словно призрак пустыни, произнес: «Самус. Это единственное имя, которое ты услышишь. Оно означает конец и смерть. Самус. Меня зовут Самус. Самус повсюду и вокруг тебя. Самус рядом с тобой. Самус будет глодать твои кости. Оглянись! Самус уже здесь».
Голос пропал. Канал связи очистился, и наступила тишина, прерываемая обычными негромкими щелчками.
Летчик снял наушники и взглянул на Локена. В его расширенных глазах плескался страх. Локен слегка поморщился. Он терпеть не мог видеть страх. Это было противно его существу.
– Я… я не понимаю, что все это значит, – произнес офицер-летчик.
– Зато я понимаю, – ответил Локен. – Наш враг пытается нас испугать.
ОДНОСТОРОННЯЯ ВОЙНА
ЗИНДЕРМАНН СРЕДИ ПЕСКА И ТРАВЫ
ДЖУБАЛ
После смерти «Императора» и свержения древнего централизованного правительства мятежники бежали в горный массив южного полушария и обосновались в высокогорном районе, название которого с местного наречия можно было перевести как Шепчущие Вершины. Здесь, на большой высоте, атмосфера была сильно разреженной. Начинался рассвет, и в первых лучах солнца горы высокими башнями зеленоватого льда поднимались из пелены тумана.
Из черноты космоса вынырнули штурмкатера и при входе в воздушное пространство прочертили небо золотыми огненными штрихами сгорающего слоя абляционной брони. В нищих деревнях предгорий люди, рожденные в религиозном и суеверном обществе, увидели в этих полосах на предутреннем небе дурное предзнаменование. Многие предались молитвам и стенаниям, собираясь в деревенских храмах.
Сильная религиозная вера жителей столицы Шестьдесят Три Девятнадцать и ее главных городов в этих местах преобразовалась в не менее могущественную смесь различных верований. На слабо цивилизованных задворках Империи анахроничные суеверия усиливались тяжелыми условиями жизни и недостатком образования. Оккупировав планету, Имперская армия пытались искоренить этот примитивный фанатизм. При виде золотых огненных линий на чистом небе солдатам пришлось прибегнуть к силе, чтобы сдерживать волнение, охватившее население горного района.