Он сцепил руки в замок и, коротко размахнувшись, нанес удар по виску Борисика.
Тот разжал пальцы, обмяк и завалился на бок. Удар пришелся ему в висок, и Борисик на мгновение потерял ориентацию в пространстве. Теперь Жигану удалось окончательно сбросить с себя врага, и он нанес еще несколько сокрушающих ударов.
Борисик пытался закрываться, но Жиган все бил и бил его сцепленными в замок руками.
Наконец оба обессиленно застыли. Борисик лежал на боку, широко раскрытым ртом хватая воздух. Лицо его было испачкано грязью и кровью. Кровь лилась из разбитой брови и стекала по лбу.
Но Жиган чувствовал себя не лучше. Отпихнув противника ногами, он встал на четвереньки и пополз в сторону, туда, где лежал изувеченный труп Гусейна. Он кое-как встал и, тяжело дыша, обернулся.
Борисик медленно полз по траве, пытаясь дотянуться до пистолета, который валялся в нескольких метрах от него.
В тот самый момент, когда рука противника обхватила рукоятку, Жиган одним рывком выдернул лопату из трупа и, развернувшись вполоборота, не глядя, швырнул ее в Борисика.
Остро наточенный окровавленный штык вонзился в череп бандита чуть повыше уха. Борисик даже не успел поднять пистолет. Тело его задергалось в конвульсиях, потом он затих и больше не двигался.
Жиган обессиленно рухнул на траву возле машины. На некоторое время сознание покинуло его.
* * *
Когда Жиган очнулся, солнце уже клонилось к горизонту. Дело шло к вечеру. Вокруг пели птицы, словно ничего не случилось на этой небольшой уютной поляне.
Морщась от боли в висках, Жиган поднялся. Его лицо было испачкано в крови, к измятой щеке прилипло несколько травинок. Закованными в наручники руками он утерся, тяжело вздохнув, осмотрелся по сторонам.
Здесь, на поляне, все было по-прежнему. Рядом с ним лежал труп азербайджанца, над которым уже вились мухи. Их жужжание напоминало шум дребезжащих под порывами ветра металлических проводов.
Взглянув на труп Гусейна, Жиган почувствовал позывы рвоты. Разбросанные тут и там осколки черепных костей, запекшиеся на траве сгустки крови вперемешку с серыми пятнами мозгового вещества, разрубленная пополам грудная клетка в багровой луже – все это заставило Жигана содрогнуться.
Желудок его стал сильно сокращаться. Жигана бы наверняка вырвало, если бы в желудке находился хоть грамм содержимого.
Он удивился собственной слабости. Ведь в Афганистане ему приходилось видеть и не такое. Но там трупы погибших в бою или пленных, попавших в руки моджахедов, воспринимались иначе.
Однажды в Джелалабаде бойцы десантно-штурмового батальона, в котором служил ефрейтор Панфилов, подверглись нападению душманов. Это произошло в самом центре города во время патрулирования неподалеку от базара.