– Совершенно верно.
– Джанет мне нравится. Но если вы рассматриваете ее в качестве возможного третьего партнера, то должна вам сказать, она меня ненавидит. Тому много причин, и большинство из них вполне основательны. Чтобы добиться своего, я вынуждена обходиться с нею достаточно жестко. Единственным оправданием мне, если бы я нуждалась в оправдании – а я не нуждаюсь, – может служить то, что все мои действия диктуются заботой о ее же благе.
– Весьма благородно. Но все же могли бы мы рассчитывать на ее помощь? Я не особенно хорошо ее знаю.
– Как бы поточнее выразиться… У Джанет слабо развито чувство ответственности. Думаю, вы это и сами успели заметить.
– Пожалуй. Как я понимаю, она догадывается, что вы отправились в Европу по делам Алстера.
– Да, конечно. Вероятно, это обстоятельство помогло бы привлечь ее к партнерству. Но вряд ли это можно сделать по телефону, и уж тем более я не доверюсь почте.
– Есть более удобный способ: я съезжу в Америку и передам ей ваше письмо. И надежно, и безопасно. Остальное я улажу сам.
– В таком случае вы, должно быть, хорошо знакомы с ней?
– Не совсем так. Просто мне кажется, я смогу убедить ее, что вы и я – ее сторонники. И, поняв это, она согласится нам помочь.
– Да, она могла бы оказаться нам полезной. Она сможет указать места, где они оба бывали…
– К тому же она знает некоторых людей…
– А как быть мне в ваше отсутствие? Вы вряд ли застанете меня в живых, когда вернетесь.
Кэнфилд заранее обдумал это.
– Когда мы прибудем в Англию, вам придется некоторое время пожить инкогнито.
– То есть?
– Почему бы вам не предаться молитвам за спасение вашей души? И, разумеется, за спасение души сына?
– Что-то я вас не понимаю.
– Вы отправитесь в монастырь. Все знают, что вы глубоко скорбите о потере сына. И ваше стремление на время уединиться от мира будет выглядеть вполне логично. Мы сделаем заявление для прессы, что вы отправляетесь в некий приют на севере Англии. А на самом деле вы отправитесь на юг. Моя контора все устроит наилучшим образом.
– Боюсь, это будет выглядеть очень странно.
– Вот уж неправда. В черном одеянии вы будете весьма импозантны.
Миссис Бутройд в черной вуали на скорбном лице сошла на пристань с первой же партией пассажиров. На таможне к ней подошел некий мужчина, который помог ей быстро пройти контроль, а затем сопроводил к ожидавшему на улице «Роллс-Ройсу». Машина тронулась. Проследить, куда они направились, Кэнфилд, разумеется, не мог.
Спустя сорок пять минут Кэнфилд зарегистрировался в гостинице и позвонил из автомата своему лондонскому связному. Тот сказал, что немедленно приедет в гостиницу. В ожидании связного Кэнфилд прилег: как же он устал от корабельной качки! И как приятно было ощутить покой «сухопутной» кровати. Ему вовсе не улыбалось вновь пускаться в плавание, но другого решения он придумать не мог. Ведь его стремление быть рядом с Джанет можно объяснить как угодно, а то, что жена и мать пропавшего Алстера Скарлетта путешествуют вместе, тоже вполне логично. Кэнфилда отнюдь не пугала возможность дальнейшего общения с Джанет Скарлетт. Конечно, женщина она распущенная, но не более того.