Конечно же, он позаботится о каждом из них, а благодаря его изобретательному гению единая компания приумножит свое могущество до такой степени, какая им и не снилась.
Если же они не согласны, им придется демонтировать его установки. Он всего лишь бедный иммигрант, которого ловко провели на переговорах. Вознаграждение, которое ему выплачивается за машины, смехотворно, если принять в расчет прибыли, которые они приносят. Кроме того, в нескольких случаях его личное участие в акционерном фонде достигло астрономических цифр, и, исходя из его контрактов, эти конкретные фирмы должны расплатиться с ним по старому курсу акций. Если здраво взглянуть на вещи, то окажется, что Джованни Скарлатти – основной держатель акций целого ряда солиднейших бумагоделательных компаний.
В промышленных кругах всех трех штатов раздавались вопли негодования. Права невежественного итальянца хотели оспорить, но эти попытки натолкнулись на скрытое сопротивление трезвых голов из объединенного комитета промышленников: лучше выжить в виде объединенной фирмы, чем погибать поодиночке. Может, удастся выиграть дело в суде, а может, и нет. В этом случае требования Скарлатти, вероятно, перейдут все мыслимые границы, и, если их не удовлетворить, затраты на демонтаж оборудования и, как следствие, сокращение заказов приведут большинство фирм на грань катастрофы. Кроме того, Скарлатти – гений. Вполне возможно, все будет хорошо.
Так возник гигантский конгломерат «Скарлатти индастриз», из которого родилась империя Джованни Мериги Скарлатти.
Империя была сродни своему основателю – огромная, динамичная, ненасытная. Со все возрастающим любопытством вторгался он в смежные отрасли – так же поступали и его компании. От производства бумаги было несложно перейти к упаковке, от упаковки – к транспортировке и фрахту, от транспортировки – к продаже. Забирая под свое крыло новые фирмы, он всегда находил им более рациональное применение.
К 1904 году, после двенадцати лет супружества, Элизабет Уикхем Скарлатти решила, что разумнее было бы перебраться на восток: хотя их состояние было в безопасности и приумножалось с каждым днем, популярность Скарлатти вызывала злобную зависть. В финансовых кругах Чикаго Джованни слыл живым воплощением доктрины Монро.[1]
Родителей Элизабет уже не было в живых. Те несколько семей, с которыми она дружила, тоже отошли в мир иной. Отношение же к ним более молодого поколения недвусмысленно сформулировал Фрэнклин Фаулер, еще совсем недавно возглавлявший фирму «Фаулер пейпер продактс»:
– Хотя этот итальяшка и дал ссуду на строительство нашего клуба, но будь мы прокляты, если позволим ему стать его членом!