Но когда дело дошло до снятия рогов, — перестал сиять.
Те самые первые выросты, которые ему нажелали, к вечеру задеревенели и уже не отрывались.
Вот здесь пришло время шутить декану…
Он сквозь очки осмотрел колючую макушку и запретил пилить рога, сказав запаниковавшему Штилю:
— Коллега, ваш эксперимент достоин всяческого восхищения! Вы значительно обогатите своим опытом рождающуюся в муках новую научную дисциплину «заклинаниеведение» и, возможно, попадете на её скрижали как один из первых экспериментаторов. Давайте не будем прерывать этот крайне интересный опыт и подождем пару месяцев (и хоть бы улыбнулся при этом, изверг!).
Ну не пару месяцев, а неделю Штилю пришлось проходить с рогами и спать, чуть ли не сидя на стуле. Потом рога засохли и благополучно отвалились.
* * *
Всё это, конечно, было весело, заклинания сделали жизнь не в пример интереснее, но я чаще и чаще начала чувствовать какое-то беспокойство без повода. Словно тесно мне в Ракушке стало…
К концу четвертого курса всё кругом раздражало, а что конкретно цепляет, — понять не могла.
Особых претензий ни к чему не было, я любила и дом, и Университет, и город. Мне здесь было удивительно уютно, но беспокойство не проходило.
Подумав, я решила сходить посоветоваться к Ножу, приятелю сестры, одному из организаторов Боевого Сопротивления.
После того, как он и его люди освободили Ракушку, Нож ушел в тень, не взваливая на себя никаких официальных должностей и занимаясь самыми разнообразными делами, — ведь и он, и его друзья к началу войны были всего лишь студентами-старшекурсниками. Все, кто уцелел от Боевого Сопротивления, после победы пошли доучиваться.
Нож аккуратно закончил Университет, потом получил степень магистра, должность младшего преподавателя и право вести экстраординарные лекции.
«Нож — он умный», — так рассуждала я, спеша после занятий к старым корпусам Университета, где были лаборатории. — «Он умный, несмотря на то, что позавчера сестра прилюдно его обозвала дураком! Здесь она не права!»
Чтобы найти Ножа, нужно было выбрать самое закопчённое из всех закопчённых помещений.
Рецепт был проверенный, Нож сидел в чёрной от копоти лаборатории и тёр в фарфоровой ступке какой-то порошок.
— Пушистая Сестричка! — обрадовался он. — Заходи, заходи! Рассказывай. Хоть отдохну, устал как собака.
Мой сбивчивый и путаный рассказ ни о чём он выслушал на удивление внимательно, а потом некоторое время молчал, крутя пестик в ступе.
В принципе, на такую реакцию я и рассчитывала, как ещё можно реагировать на жалобы типа «что-то не так, а что — непонятно…»?