— Джина! — он тоже, казалось, был поражен. Он сделал несколько шагов. Высокий, безупречно сложенный, он хорошо вписывался в окружающую обстановку, чувствовал себя здесь так же уверенно, как дома. С удивлением она отметила кожаный кейс, который он держал в руках, строгий галстук в полоску, безукоризненную белую рубашку и, наконец, от нее не ускользнуло напряженное выражение его лица, которое было гораздо бледнее, чем она помнила, крепко сжатые губы, а в глазах поселилась не то боль, не то горечь. У нее заныло сердце.
— Лиан, что ты делаешь здесь, в Нью-Йорке? Он растерянно провел рукой по волосам, нарушив тем самым прическу, и приведенные в беспорядок волосы легли непослушными волнами, сделав его похожим на того Лиана, которого она помнила.
— Я здесь по делу. Мне поручено связаться с мистером Дрисбером, что я и сделал, а он сообщил, что меня ждут в «Электроник интернейшнл», где состоится деловая встреча с одним человеком. Не спрашивай у меня имени, потому что я и сам его не знаю: она желает остаться неизвестной. Знаю только, что она вкладывает большие средства в промышленность Керри, и мы в таком долгу перед ней, что не сможем отблагодарить за всю жизнь.
— Но мне сказали, что прибудет министр… — прошептала Джорджина. Лиан гордо выпрямил голову.
— Этот министр — я, мне казалось, ты знаешь… Последние слова прервались возгласом изумления: он вдруг все понял! Мгновение Лиан пытался справиться с открытием. Наконец он широко улыбнулся и сказал тихо и мягко:
— Я должен был знать, но мне, дураку, ни разу и в голову не пришло!
Избегая нежного взгляда, Джорджина отвернула свое раскрасневшееся лицо и призвала на помощь всю свою храбрость.
— Так вот что имел в виду дядя, когда говорил, что я получу сегодня ответы на все свои вопросы! Лиан нахмурился.
— Ты уже видела Майкла? Ты хочешь сказать, что старый негодник знал все и не сказал мне ни слова?
— Есть еще кое-что, о чем он не посчитал нужным сказать и мне, — она едва сдерживала слезы. — Например, то, что ты находишься на государственной службе.
Не оставалось никакого сомнения в том, что его удивление совершенно искренне.
— А разве ты не знала, когда гостила у меня в Керри? Парламент был на каникулах, а я всегда провожу свободное время на Орлином перевале. Кто-то же должен был обмолвиться, Кейта, например?..
Она отрицательно покачала головой, пристыженная, вспоминая свои обвинения в его адрес. Она не заметила, когда он сделал несколько шагов и оказался совсем рядом. Со странным блеском в глазах он посмотрел на нее и спросил:
— Но в таком случае, если ты ничего не знала о моей работе, как же, ты думала, я зарабатываю себе на жизнь? Вопрос был задан с такой обманчивой мягкостью и замаскирован такой деликатностью, что она, смутившись, едва нашлась что ответить: