Ежегодно, едва кончалось милое рождество, которое, естественно, по доброй немецкой традиции можно по-настоящему праздновать только на немецкой земле, и белая зима начинала отступать перед слякотью и туманом, как в доме дяди Альберта принимались укладывать чемоданы. Хозяева отправлялись в солнечные края: на Итальянскую или Французскую Ривьеру, в Канны или Ментону, в Ниццу или Сан-Ремо.
Возвышавшаяся на косогоре вилла заполнялась нафталинным духом и накрепко запиралась. Дядя самолично перекрывал главные краны — газовый и водопроводный. Обе служанки, на зависть своим местным коллегам, уходили в счастливый долгий отпуск, и странники трогались в путь.
Так было и в этом году, все шло наилучшим образом. А почему бы и нет? Времена были надежные. Стоящей на возвышении вилле, отделенной от улицы террасами сада и почти не видимой за деревьями и кустарником, вроде бы не грозила никакая опасность. Жизнь в маленьком гарцском городишке, населенном преимущественно пенсионерами, была приятной и немного сонной, присутствие или отсутствие дяди ничего не меняло.
Конечно, и здесь иногда случалось что-нибудь из ряда вон выходящее. Так, к примеру, дядя и тетя узнали из письма, что на соседней вилле, у Гизеке, произошел пожар. Однако пожарная команда прибыла на место вовремя, добросовестно все залила, и посему огонь большого ущерба не причинил. Целый день дядя с тетей обсуждали, что было бы, если бы горела не соседская вилла, а их собственная. Поскольку она все же не загорелась, то полученное известие лишь улучшило и без того хорошее настроение.
Но неминуемо близилось время, когда оба гостя Ривьеры почувствовали, что солнце для них несколько расщедрилось. Откуда-то взялось слишком много пыли, пальмы уже походили скорее на метелки, интернациональная публика стала скучнее и разношерстнее. А дома, в саду, сейчас, наверное, уже посвистывают скворцы, из египетских краев устремились на родину аисты, да и ласточки снаряжаются в путь.
Фон Розены подумывали о доме. После такого изобилия солнца и небесной сини они тосковали по немецкой весне с ее нежной зеленью, по мягким, ватным облакам северного неба. Пошло письмо верной Аугусте: готовьтесь к встрече. Пусть Аугуста со своей коллегой приступает к большой весенней уборке, распахивает окна, выветривает нафталинный дух; тогда-то и во столько-то Розены вернутся.
Итак, Аугуста с коллегой направились в виллу, чтобы пробудить ее от зимней спячки. Когда они поднимались к дому через расположенный террасами сад, то обратили внимание, что нынешняя зима не поскупилась на влагу: дорожку совершенно размыло, от грядок не осталось и следа, а вода все текла и текла, отовсюду доносились всплески и журчание. Поскольку, особенно в последние дни, лили дожди, то обеих женщин это не очень удивило. Они подумали только, что вскоре надо будет вызвать садовника, и приступили к большой уборке.