Больше они ни о чем не говорили, уснули как убитые.
Антон не обманул - первым очнулся. Правда, если бы у них были часы, знали бы, что подъем объявлен не через сорок пять минут, а через сто шестьдесят пять. Но это уже не столь важно. Главное, вновь набрались сил.
В подземелье было так тихо, что рычажок фонарика щелкал, как пистолетный курок, а мягкие подошвы, казалось, скребли цементный пол.
Когда вокруг шум и грохот, сам начинаешь кричать, в тишине невольно переходишь на шепот. Ребята переговаривались вполголоса. Первое время они перешептывались, потом Алена сказала громко:
- Почему мы шепчем? - и сама втянула голову: такой гул пошел.
Когда стихло многократное эхо, Антон ответил:
- Ясно почему? А шептать, конечно, не обязательно. Давайте просто разговаривать. Как на уроках.
И они заговорили обыкновенными голосами.
- Интересно, в классе заметили, что нас нет? - спросила вдруг Алена.
- Нашелся кто-нибудь, выдал, - пренебрежительно сказал Антон. Смешно думать о школе, когда ты в двух шагах от великой цели! - Люська Шибалова сегодня дежурит.
- Люся болеет, - вставил Ростик и вздохнул: Шибалова оправдается, у нее справка от врача будет, а что он скажет в школе, дома? Прощай мечта, поездка в Баку лопнула. Слово у отца - железно!
- Меня, наверное, уже ищут… - взгрустнула Алена.
Антон тоже в этот момент подумал о доме и родителях, но мельком, не до сантиментов сейчас.
- Чего нюни распустили? Кто хочет, может возвращаться, никто не держит, путь открыт!
«Ыт! Ыт! Ыт» - насмешливо повторило эхо.
- Вперед, - сказал Ростик.
ОБВАЛ
Обвал произошел неожиданно и до обидного буднично. Не было ни вулканического грохота, ни землетрясения. Просто они вдруг услышали глухой шум. Длился он две или три секунды, и опять уши сдавила тишина, не слыханная ими ни разу в жизни.
Антон не придал странным звукам никакого значения. Прошумело - и ладно. Даже зная, что их завалило, погребло заживо, он не смог бы представить, что никогда не выберется наверх. Ни сегодня, ни завтра, ни во веки веков…
Трудно вообразить мир без себя. Ростик как-то вычитал из взрослой книжки вроде бы совсем понятные, но непостигнутые им слова: «Не смерть - небытие страшит». Он и сейчас не испугался, забеспокоился только: «Что за шум?» Алена же, такая храбрая наверху, явно струсила.
- Что это? - опять перейдя на шепот, спросила она.
- Ерунда, - отмахнулся Антон, - песок сыпанулся. Посвети-ка туда.
Алена направила луч фонарика в дальний угол. Рука тряслась, и желтое пятно света приплясывало.
Под сломанной крышкой (пальцы вдавились в прогнившее дерево, словно в губчатый паролон) лежала кобура, вспухшая от многослойной плесени и оттого еще более необычных размеров. В такой кобуре могла поместиться ручная пушка, если такие бывают. Антон сразу смекнул, что это.