– Нам бы только смыться с Суука. Если моего везения на это хватит, то большего я и не прошу.
Снаружи Руиз осмотрел свою маленькую группку выживших. Они все столпились вокруг шлюза, лица у них у всех были несчастные, кроме как у Низы. Податливость Руиза и его чувствительность к ее красоте были причиной большей части его сложностей в последнее время… но свои прелести в этом тоже были. Он еще раз восхитился ее гладкой бледной кожей, ее огромными темными глазами, длинными черными волосами, густыми, мягкими, посверкивающими медными отблесками, ее грациозным телом, длинными ногами. Ее очарование сочеталось с быстрым умом и восхитительно сильным характером.
Он улыбнулся ей. Она ответила ему нежным кротким взглядом, заметив который, Фломель издал негодующее фырканье.
Руиз посмотрел на Фломеля, худощавого человека средних лет с жестким взглядом и самодовольными напыщенными манерами. На его бритом черепе выделялись татуировки старшего фокусника. Фломель был таким же рабом и пленником, как и все остальные, но его непоколебимая важность и глупость заставляла его относиться к своему зависимому положению как к своеобразной форме защиты. Его еще предстояло убедить, что Кореана собиралась продать его труппу тому, кто заплатил бы больше.
Руиз считал Фломеля опасным человеком и даже сейчас был уверен, что Фломель замышляет какое-то предательство. Руиз покачал головой. Что такое с ним случилось, что он не мог просто так убить фокусника, как диктовал ему здравый смысл?
Возле Фломеля стоял Мольнех, который с любопытством оглядывался кругом. Он был высок, неуклюж и тощ до измождения. На голове Мольнеха тоже были татуировки фокусника, и он помогал Фломелю ставить мастерские пьесы-иллюзии, которые сделали фараонские труппы с жертвами-фениксами столь популярными на пангалактических рынках. Руиз невольно восхищался Мольнехом, его оптимистическим приятием его резко переменившихся обстоятельств. Он не мог не сравнивать замечательную выносливость Мольнеха с фатальной хрупкостью Кроэля, который непривычностью Суука был введен в состояние коматозной паники.
Наконец, тут был Дольмаэро, приземистый, полный серьезный человек, татуированный зигзагообразными красно-зелеными узорами Старшины Гильдии. Он был главой бригады обслуживания труппы – десятков рабочих сцены, дрессировщиков зверей, костюмеров, плотников, лекарей и прочих специалистов, чье мастерство под сценой и за сценой делало возможными фантастические трюки фокусника. На Фараоне его положение было подчиненным по отношению к фокусникам… но на этом новом мире он постепенно занимал главенствующее положение. Дольмаэро серьезно относился к своей ответственности по отношению к людям, подумал Руиз, и ум его был быстрым и гибким. Когда лодка-ловушка Кореаны захватила как их, так и Руиза Ава с жестокого мира Фараона, Руиз считал, что его маскировка почти само совершенство. Но Дольмаэро был первым человеком, который заподозрил, что Руиз не фараонец.