Улыбка начинает вянуть, когда он видит палку у одного из них. Она светится многоцветьем, но цвета эти то и дело сливаются в один — белый. Ослепляющий свет. Лорд Малшан знает только одну вещь, также светящуюся, и вещь эта — Сфера Вечности, которую некий маленький мальчик-бродяжка воспринимал как Талисман. Мальчик лишь однажды коснулся его, но, как могла сказать ему Лаура де Луизиан, как Джек уже знает сам, прикосновение к Талисману остается навеки.
Улыбка исчезает полностью, когда лорд Малшан понимает, что мужчина с палкой и есть тот самый мальчик. Он снова пришел, чтобы помешать их планам, но если он думает, что вернет себе главный приз, то сильно ошибается. В конце концов, это палка, а не Сфера, и если часть силы Сферы по-прежнему живет в этом человеке, то она крайне невелика. По прошествии стольких лет она не могла не обратиться в пыль.
«А вдруг не обратилась? Тогда в пыль превратят меня, в случае, если мальчик достанется им, — думает мистер Малшан. — Я должен…»
Его единственный глаз так и притягивает темное облако, висящее за людьми из Тера. Оно мерно, сонно жужжит. Пчелы? Пчелы с жалами? Пчелы с жалами между ним и Стейшн-хауз-роуд?
Ладно, он ими займется позже. После того, как разберется с этими назойливыми людьми.
— Добрый день, господа, — здоровается лорд Малшан наиприятнейшим голосом. Немецкий акцент исчезает бесследно. Говорит английский аристократ из комедии, поставленной в одном из театров Вест-Энда в середине пятидесятых годов прошлого столетия. — Как прекрасно, что вы решили нанести мне визит, забравшись в такую даль, действительно прекрасно, учитывая, что день выдался таким пасмурным.
Однако, боюсь, здесь все дни такие пасмурные, в Динах Конечного мира солнца практически не бывает, так уж исторически сложилось, знаете ли, но, самое ужасное, я не могу остаться с вами, должен бежать. К сожалению, меня ждут в другом месте. Вместе с ним.
Лорд Малшан поднимает Тая и трясет. Хотя глаза мальчика открыты и он, безусловно, воспринимает происходящее, его руки и ноги болтаются, как у тряпичной куклы.
— Поставь его на землю, Маншан, — говорит тот, что с палкой, и лорд Малшан вдруг понимает, что у него могут возникнуть проблемы. Действительно могут. Но улыбка его становится шире, обнажая большие острые, чуть загнутые внутрь зубы.
Если они во что-то вцепятся, кубок обязательно останется в костяной ловушке.
— Маншан? Маншан? Здесь таких нет. И Мистера Понедельника, между прочим, тоже. Все ушли, а-ля, у-лю. А насчет того, чтобы поставить мальчика на землю, не могу, дорогой мой, просто не могу. Я дал слово, знаете ли. И потом, вы должны почитать себя счастливчиками. В вашем городе больше не правит ужас! Ура! Рыбак мертв… этот мальчик лично с ним разделался, этот удивительный мальчик. — Он вновь трясет Тая, следя за тем, чтобы голова находилась выше тела. Нельзя допустить, чтобы шапка свалилась с головы.