— Отсюда на восток километров… где-то от двадцати до пятидесяти. Антон дошел на пятый день, но вряд ли сильно спешил…
— Тогда поднимемся повыше и полетим на восток, — сказала Головастик. — Составишь мне компанию?
— Конечно.
— Лена? Ах да, ты же не умеешь…
— Лена, если хочешь, я тебя поддержу, — предложил я.
— Не надо, — махнула рукой Лена. — Я лучше рядом с гостем посижу. А то проснется, подумает, что белая горячка.
— Ты не рядом сиди, — посоветовала Головастик, — ты сверху посиди.
Лена густо покраснела. Иногда Головастик бывает удивительно цинична.
— Извини, — улыбнулась Головастик, — не хотела тебя обидеть. Ну что, Сергей, полетели?
— Полетели, — согласился я.
Сегодня в раю был еврейский день. Целая толпа раввинов в черных сюртуках и специфических раввинских шляпах, из-под которых выбивались пейсы, выстроилась полукругом на поле и наблюдала, как трое волчат и пятеро поросят затеяли дружескую потасовку стенка на стенку. Бомж горделиво прохаживался перед зрителями, время от времени он обращался то к одному, то к другому с какими-то не то вопросами, не то пояснениями.
Сверху было хорошо видно, что трава в месте презентации вытоптана очень сильно. Если считать, что все это вытоптали евреи, приходится признать, что они все утро танцевали свою джангу или как у них там называется главный религиозный танец.
— Он приводит все группы в одно и то же место, — сказал я.
— Угу, — согласилась Головастик. — У меня есть идея. Как думаешь, за час-полтора они еще не успеют закончить?
Я молча пожал плечами, вспомнил, что невидим, и сказал:
— Не знаю.
— Все равно попробуем, — решила Головастик. — Полетели обратно. И напомни мне видеокамеру взять.
— Может, не надо? — запротестовал я. — Бомж узнает, что мы с Леной поселились у него в раю, начнет ругаться…
— Пусть ругается.
— Лене неприятно будет.
— И хорошо, что неприятно, — решительно заявила Головастик. — Ей давно уже пора завязывать со слепым поклонением. Она и сама понимает в глубине души, что Бомж недостоин поклонения.
— А кто достоин? — спросил я. — Ты?
Головастик невесело рассмеялась.
— Поклонения недостоин никто, — заявила она. — Мы с тобой не собаки, чтобы вилять хвостом и выпрашивать подачку. Жить надо умом, а не молитвами. Жалко Лену, хорошая девчонка, а так страдает… Ладно, полетели уж.
— А чего лететь? — спросил я. — Давай лучше сразу телепортируемся.
— Точно! — воскликнула Головастик и хлопнула себя по лбу.