Оказавшись как-то полгода назад в этом городе вместе с капитаном Верещагиным по делам службы, Жора Плескачев познакомился с девушкой. Потомственная казачка, чьи предки пришли на берега неприветливого Терека сотни лет назад, торговала на одной из центральных улиц мороженым. Увидев статную продавщицу, Жора застыл как вкопанный, не решаясь подойти. Он несколько раз измерил вдоль и поперек тротуар, на котором располагался лоток мороженщицы, согрел ладонями мелочь, звенящую в кармане, и лишь потом осмелился подойти.
Бойкая деваха, давно заприметившая десантника в выгоревшей от солнца форме, сразу определила, откуда он прибыл.
– Ну что, гвардеец, из Чечни? – постреливая бойкими глазками, произнесла мороженщица.
– Откуда догадалась? – тихо радуясь тому, что разговор завязался, спросил младший сержант.
– Видон у тебя сильно боевой. Да и ходишь ты по городской улице осторожно. С оглядкой. Так ваши многие ходят. – Она глубоко вздохнула, демонстрируя объем груди в максимальном наполнении.
Девушку звали Юля. Ее родители умерли еще до первой чеченской войны, оставив в наследство дочери квартиру в Грозном, дачу и бокс в гаражном кооперативе. Приданого девушка лишилась очень быстро. Квартиру, окна которой выходили на Дом правительства, заняли чеченцы из личной охраны Дудаева, а в лабиринтах гаражного кооператива вообще было небезопасно появляться молодой девушке.
Юля махнула на бокс рукой, радуясь тому, что успела перегнать из него отцовские «Жигули» шестой модели. Некоторое время она жила на даче и даже наведывалась в город, чтобы посмотреть на окна родительской квартиры. Она еще надеялась, что все вернется на круги своя, что справедливость восторжествует и что город, где прошло ее детство, станет прежним. Молодости свойственно верить в будущее. Но с каждым днем становилось только хуже и хуже. Когда в Грозном начались уличные бои, девушка сложила в багажник машины уцелевшие пожитки, закрыла калитку дачи на висячий замок и отправилась в рискованное путешествие, как и тысячи других беженцев. Она направилась в Моздок, к единственной тетке по материнской линии.
На трассе «Жигули» неоднократно попадали под обстрел, который вели и федералы, и сепаратисты. Очередь, выпущенная из ручного пулемета, чуть было не продырявила бензобак.
На блокпостах солдаты, разглядывая искореженную жесть, удивленно цокали языками и не скупились на грубоватые, но честные армейские шутки:
– В рубашке родилась. Еще немного, и гриль из твоей «шестерки» получился бы. А вместо курочки ты бы в этом гриле зажарилась.