Я спрыгнул с чаши фонтана на землю и взглянул на каменную ограду, по которой пришел сюда, а затем пересек маленький садик, настороженно поглядывая вокруг. Пейзаж уже не выглядел романтической идиллией. Скорее окружающая обстановка напоминала огромную ловушку, которая могла помешать мне вернуться домой. Кусты и деревья были похожи на призраков, в тени которых находился старый дом убийцы — того, кто отрезал кусок веревки и готов выйти в сад, чтобы вершить свои злодеяния. Конечно, я понимал, что у меня просто разыгралось воображение. Наверняка садист на сегодня утолил свою страсть и будет теперь наслаждаться воспоминаниями о содеянном.
Наконец я достиг стены и хотел уже прыгнуть на нее. Однако, подчиняясь старой привычке, обернулся, чтобы запечатлеть в памяти место преступления. Итак, у противоположной стены располагается фонтан, на кране которого висит жертва. Справа стоит дом, между ним и фонтаном простираются заснеженные газоны, в центре садика располагается беседка. А из угла, который образовывали стены ограды, на меня смотрят чьи-то белесые глаза!
Я как ошпаренный взлетел на стену. На сей раз я не сомневался: следящие за мной глаза не были плодом моего воображения. Я явственно различил очертания фигуры, прятавшейся за переплетением веток и плетущихся растений. Глаза как будто светились изнутри. И дело не в моей богатой фантазии! Тот, кто прятался у стены, шевелился, и с голых веток падал снег от его движений. От его дыхания поднимался пар. Самое ужасное заключалось в том, что это чудовище, должно быть, наблюдало за мной довольно давно, с той минуты, когда я появился в садике.
Хватит с меня на сегодня! Похоже, повешенный был приманкой для следующих потенциальных жертв. Мне казалось, что сейчас монстр выскочит из своей засады, набросится на меня и накинет петлю на мою шею. Но в этот момент во мне проснулась порочная губительная страсть — проклятое любопытство. Я застыл на месте и вгляделся туда, где пряталось чудовище. Это был человек. Об этом свидетельствовали светящиеся в полумраке белки глаз. С другой стороны, очертания тела вызывали некоторые сомнения. Я могу ошибаться, но голова показалась мне слишком большой для человека. Впрочем, то мог быть маленький ребенок. Хотя этому противоречили размеры тела — оно было очень коротким, но громоздким.
Впрочем, к чему домыслы? То, что я смог разглядеть с такого расстояния, напоминало химеру, прячущуюся за заснеженный куст и сухие стебли плетущихся растений. Или монстра. А это значило, что пора уносить ноги, если я не хочу оказаться в петле. Я пробежался по стене и снова замер, следя за реакцией чудовища.