перочинный ножик с несколькими лезвиями и прилично надкушенный жареный пирожок.
— Можно я доем? — попросила Фелисити. Разрешение было получено. Да, в общем-то, в комнате мало что нового. — А больше у тебя ничего нет перекусить? Я по пути проголодалась ужасно.
Дональд неторопливо спустился со стола и принялся открывать какую-то коробку. Джимми Кард встал, потянулся, вспрыгнул на стол и присел на корточки и, то поднимаясь на пятках, то опускаясь, начал выстукивать по деревянной поверхности в ритме какого-то новомодного танца. Фелисити поморщилась от этого грохота.
— Мы сейчас стеснены в средствах, — сказал Дональд. — Вот, хочешь, кекс?
— Это древнебританский кекс, — заметил Кард. — Такими питались солдаты в армии Боадицеи.
Фелисити осторожно попробовала кекс. Пожалуй, и в самом деле из музея, подумала она. И все же доела.
— Как там родители? — спросил Дональд.
— Мамочка хлопочет, готовится к поездке, — ответила Фелисити с полным ртом. — С папой я не очень много вижусь. — Завидев на книжной полке гору любопытных вещей, Фелисити начала в ней рыться. — А это что? — У нее в руках оказалась какая-то длинная серебряная штуковина.
— Сверхзвуковой свисток, — объяснил Дональд.
— Сверхзвуковой? А для чего?
— Чтобы подзывать собак. Звук такой высокий, что собаки слышат, а люди нет.
— Какая ерунда. Собаку можно подозвать и просто словами. Ну, разве что какую-нибудь сверхзвуковую собаку, как например… — тут она замолчала, потому что существование нездешней Лиффи было ее и Дональда тайной. Она сунула в рот свисток и что есть мочи дунула. Раздался тонкий пронзительный свист.
— О, так это обычный, звуковой, — разочарованно протянула Фелисити.
— А ты посильнее дунь, — посоветовал Джимми, — и звук исчезнет.
Фелисити дунула сильнее, звук стал еще выше и замер.
— Сверхзвук заставляет людей беспокоиться, — сказал Джимми. — Кругом тихо, но они слышат что-то, и им становится дурно. Именно с помощью таких свистков парни на нюрнбергских партейтагах оболванивали других парней.
— А что такое нюрнбергские партейтаги?
— Много будешь знать, скоро состаришься, — ответил Кард. — У тебя старший братец есть, вот пусть он тебе и рассказывает.
Покраснев, Фелисити спросила у Дональда:
— Можно мне взять? Тебе ведь не жалко, а?
— Дарю, Фела, — важно ответил Дональд, — и когда Эвви начнет читать проповедь, приди, стань около церкви и дунь в этот свисток.
— Ты уже видела ту очаровательную девицу, что поселилась у нашего Демойта? — поинтересовался Кард.
— Нет. А кто она?
— Слезинка Картер. Пишет портрет Мойтика. Ова-Рева хотел, чтобы она поселилась в его доме, но Мойт оказался проворней.