– Я не верю, будто концерты Стэллы – коммерчески выгодное мероприятие.
– Просто у тебя нет чутья. Деньги не всегда являются результатом математически выверенной логики. Зарабатывать их – значит поступать нелогично.
– Особенно, – добавил Дмитрий, – если это грязные деньги. Кто-то хочет стать богатым, чтобы жить без проблем, а вместо этого имеет проблем еще больше. Вот уж где нет и намека на присутствие логики. Возьмем тебя, например. Арендовал самолет, который, того и гляди, начнет разваливаться прямо в воздухе; собрал кучу отъявленных дегенератов и летишь с ними в республику, где каждую минуту может вспыхнуть гражданская война. Зачем, спрашивается?
На лице продюсера появилась кислая улыбка.
– К куче дегенератов добавь еще трех ненормальных с оружием, темным прошлым и не менее темным будущим, – проговорил Сытых.
– Ну-ка, что это за разговоры насчет прошлого?
– Да так, навел кое-какие справки.
Дмитрий насторожился. В воздухе им ничего не грозило, но кто мог точно знать, что их ждало внизу, на земле.
– Я с друзьями собрался прикончить одного негодяя, – сказал Святой.
Сытых совсем не удивился. Наоборот. Только исключительно из приличия продюсер уточнил:
– Надеюсь, негодяй не знает о вашем решении.
– Не уверен, – честно признался Дмитрий.
Сбор информации о наркодельце шел по принципу обратной связи: чем больше Святой узнавал про Эмира, тем уязвимей становился сам. С того момента, как Бодровский пошел на прямой контакт со Святым, акция банкира превратилась в секрет Полишинеля.
Внезапно салон первого класса погрузился в полумрак. Стэлла решила немного вздремнуть. Это вызвало у Сытых тихое негодование.
– Хороша дура, – зашептал он. – Полчаса осталось, а она собралась спать!
– С настоящей Стэллой было проще?
Продюсер перешел с шепота на шипение:
– Еще хуже. Теперешняя, по крайней мере, не колется.
– Пока, – заметил Дмитрий. – Но при твоем бизнесе это временное явление. Назад из Азии повезешь наркоту. Я угадал?
Человечек в кресле напротив издал протяжный стон и вдруг закудахтал, давясь от смеха. Из черно-зеленых глаз его брызнули слезы. Лицо побагровело и стало похожим по цвету на советский паспорт.
– Наконец понял! – Повизгивая от восторга, Сытых театрально запрокинулся набок. – Ты уверен, что я серьезно занимаюсь травкой! – Он вцепился Рогожину в локоть и начал трясти его, повторяя: – Я перевожу наркотики?! А что еще? Продаю человеческие органы, граблю музеи?! Здесь ведь раньше в музеях было много ценного…
– Кроме музеев, ценности потихоньку, постепенно вывозились и из некоторых дворцов, не так ли?