– Мы заплатили. Дмитрий… честно… – Он спешил, путая слова, давясь обрывками фраз. – Мамед дал золото… честно… и генерал ваш взял. Десять автоматов, как у Василия… Мамеду очень надо автоматы…
– Заложника… кто убил заложника? – хрипло спросил Святой. – Почему десять автоматов? Где остальные?
Грудь умирающего заколыхалась.
– Десять… – простонал он. – Только десять! Парня мы отпустили вчера… Домой отпустили. Он сам нас до Кара-Балта довез! Дмитрий…
Глаза турка подернулись смертельной пеленой.
Группа спецназовцев выполнила задание «от» и «до». Террористы, уголовники – все равно, как их назовут следователи, – стали коченеющими, несмотря на среднеазиатское солнце, трупами.
Среди них с уже заострившимися чертами лица лежал Али. Его бессвязные слова складывались в голове у Святого как разгаданная головоломка. Не хватало лишь мелких деталей, подробностей, частностей, но они были не так важны.
Под свистящий вой винтов вертолета он размышлял о генерал-майоре Банникове и его роли в происшедшем.
«Али, – мысленно сетовал Святой, – куда тебя втянули? Как же дети-то твои без тебя жить будут? Банников… Он отдал приказ ликвидировать налетчиков. Зачем? Замести следы главных покупателей оружия? Надо написать подробный рапорт, связаться с особистами… Как ему удалось все обтяпать?»
Вопросов было больше, чем ответов. Утомленные солдаты дремали, а к их командиру сон не шел.
«Продавал оружие генерал. Следы заметал, точно проворовавшийся завхоз! Но концы-то остались. Рапорт… последние слова Али… Следователи разберутся… – путались мысли. – Скотина! В нас же из-за каждого угла стрелять будут из этих автоматов».
На аэродроме, куда приземлились вертолеты, группу встречал лично генерал-майор Банников. Его лицо прямо-таки светилось гордостью за бравых спецназовцев.
– Отлично, ребята, поработали! – заливисто, втягивая ноздрями воздух, кричал генерал. – Представлю к наградам.
Рядом с Банниковым стоял ротный Виноградов.
– Рогожин! Молодчина! – расплылся в улыбке генерал и протянул руку, чтобы потрепать Святого по щеке.
– Уберите руки! – с тихой ненавистью произнес старлей, отстраняясь от генерала.
– Устал, лейтенант! – наигранно заботливо произнес Банников, но в его глазах мелькнул испуг пойманного за руку воришки.
– Руки! – повторил Святой и сплюнул прямо на красные лампасы его брюк.
Физиономия Банникова приобрела цвет подгнившего помидора: багрово-сизый, с синими склеротическими прожилками.
– На гауптвахту лейтенанта! Немедленно! – рявкнул генерал и уверенно зашагал к черной «Волге», приткнувшейся у края бетонной площадки.