— Я буду президентом, — как о само собой разумеющемся заявил Пол. — А ты, так и быть, будешь вице-президентом.
— Договорились. Ой, да это же в сто раз интереснее, чем слушать Барда!
Тут он вспомнил про Барда и с некоторым опасением спросил:
— Кстати, как там мой старикан?
Пол обернулся и посмотрел. Бард преспокойно поглощал медленно прокручивающуюся магнитную запись книги.
— Сейчас вытащу книгу, — сказал Пол.
Он принялся за дело, а Никколо с нетерпением следил за ним. Пол убрал в карман вынутую из внутренностей Барда книгу, поставил на место переднюю панель и, закрепив ее, включил Барда.
«Давным-давно, — начал Бард, — в большом городе жил-был маленький мальчик, которого звали Честный Джонни. На всем белом свете у него был один-единственный друг, маленький компьютер. Каждое утро маленький компьютер говорил своему другу, будет ли сегодня дождь, и отвечал на всякие другие вопросы. И никогда, никогда не ошибался. Все было хорошо, пока король этой страны не прослышал про то, что у Джонни есть маленький компьютер, и не возжелал всем сердцем заполучить его себе. И позвал король своего великого визиря, и сказал ему…»
Никколо сердито отключил Барда.
— Та же самая чепуха, только компьютер добавился, — разочарованно сказал он.
— Понимаешь, — сказал Пол, почесав макушку, — у него в памяти столько всего, что новая информация не может поправить дело. Короче, все равно тебе нужна новая модель.
— Гиблое дело, — махнул рукой Никколо. — Мне такого никогда не купят. Придется терпеть этого ублюдка.
Тут он со злости снова пнул Барда ногой. Удар был столь силен, что Бард откатился в сторону, жалобно заскрипев колесиками.
— Ты не горюй, вот купят мне нового, будешь приходить и смотреть, когда захочешь, мы же договорились. И потом: не забывай про наш закорючечный клуб!
Никколо кивнул.
— Знаешь что, — предложил Пол, — пошли, ко мне. У моего папаши есть кое-какие книги про древние времена, Посидим, послушаем, может, и придумаем что-нибудь. Дай своим старикам знать, что, может, останешься у нас ужинать. Ну, пошли?
— О'кей, — согласился Никколо, и мальчики выбежали из комнаты. В спешке Никколо налетел на Барда, но не остановился и побежал дальше, потирая ушибленное место.
Толчка оказалось достаточно, чтобы Бард включился. На панели его загорелась лампочка, цепь замкнулась, и, хотя в комнате никого не было и некому было слушать, Бард заговорил.
Его голос звучал как-то не совсем обычно — тихо, с хрипотцой. Если бы сейчас его слышал кто-нибудь из взрослых, он сказал бы, что Бард говорит с чувством — почти с настоящим чувством.