Ты Нян вздохнул, затем продолжал:
— Но возчиком я был недолго. Хозяин, которому принадлежали повозки и лошади, донес на меня начальнику полиции. К счастью, друзья помогли мне скрыться. Один возчик доставил меня к границе с Камбоджей. Там, на ферме в области Бак Тьен, я и остался жить… Вот где поля — конца-краю не видать! Смоковницы растут высоченные. А комаров такая уйма, что стоит ночью сжать руку в кулак — добрый десяток останется на ладони… Прожил я на той ферме всего два месяца — больше не смог, потянуло в родные края. На этот раз я стал парикмахером. С чемоданчиком, в котором лежали инструменты, ходил я по деревням, разбросанным вдоль реки Тиен. Мне было поручено установить связь между подпольными группами этого уезда. Тут я и встретился с твоей матерью…
Когда старик заговорил о матери, у Хань тревожно забилось сердце, в груди защемило. А к Ты Няну будто молодость вернулась — на лице вспыхнул румянец, голос окреп.
— Этого мне никогда не забыть. Я помню, точно это было вчера, тот день, когда впервые увидел бедно одетую девушку — сироту, услышал ее тоненький голосок. Он трогал до глубины души каждого, кому доводилось его слышать… Однажды вечером, когда я шел к городскому рынку, где у нас была явка, меня заметил полицейский патруль. Я бросился бежать. Полицейские ринулись следом. «Эй, люди! — кричали они. — Это коммунист! Держите его!» Никто из жителей села не стал ловить меня, но полицейские не отставали. Вдруг у берега речки, вдоль которой я бежал, заметил лодку. В ней сидела девушка. Задыхаясь от быстрого бега, я попросил ее перевезти меня на другой берег. Сначала девушка не соглашалась, но, видно, у бедняков есть какое-то чутье на несчастье других. Она догадалась, в чем дело, и, не раздумывая, отвязала лодку… велела мне спрятаться в крохотной каютке, а сама вывела лодку на середину реки и стала грести по течению. Сбитые с толку полицейские потеряли мой след… В сумерках, когда лодка была уже далеко и кругом все стихло, девушка причалила к берегу и позвала меня ужинать. Только тогда я смог рассмотреть ее лицо. Ты на нее очень похожа, дочка. Только она была худенькая, и черты лица у нее были тверже, резче. Глаза смотрели ласково и в то же время бесстрашно. Кожа у нее была не такая белая, как у тебя. Пока мы ужинали, я узнал, что живет она у своего дяди. Поспевал урожай — и он посылал ее работать на поля, а когда жатва кончалась и рис был убран, заставлял целыми днями перевозить людей через реку. Все заработанное ею он отбирал. Кормили ее впроголодь, раз в год ей разрешалось сшить себе брюки из грубой материи и кофту с короткими рукавами.